Выступила кровь, и я слизнул ее. Соленая… Снова выступила. Снова слизнул. Так, регенерация оказалась не мгновенная.
Выждав пару минут, слизнул в третий раз… и протер другой рукой глаза, не веря увиденному, — ранка затянулась!
Значит, повышенная регенерация… Факт обрадовал, но пить захотелось еще больше. И жрать. Не есть, а именно жрать, как, бывало, жрал ночью подростком неразогретый борщ — половником прямо из кастрюли. Похоже, новые ткани тела не берутся из ниоткуда, а требуют сырья и горючего.
Сидеть и дальше в номере было не только бессмысленно, но и глупо. Однако прежде требовалось найти оружие посерьезнее, чем ножка стула с уроном «1–2».
Пристрастно осмотрев все предметы в номере, я нашел кое-что, усилившее меня вдвое:
Вешалка была с меня высотой, стояла на четырех стальных довольно длинных ножках, приваренных к основанию. Я перевернул ее, осматривая ножки. Туповаты, но, если бить сильно, можно протыкать бездушных, как вилами или трезубцем, хотя в моем случае — четырехзубцем. Или четверозубцем? Крючки для одежды только мешали, и их я сбил.
Попытался перегнуть полое основание о колено — оно начало поддаваться. Не сталь, а какой-то очень дерьмовый сплав, нужно бить осторожнее и искать более надежное оружие.
Одежда никаких бонусов не давала — система ее не идентифицировала. Но здравый смысл подсказал, что, несмотря на жару, халат лучше сменить не на футболку и шорты, а на джинсы и худи. Накину капюшон, перевяжу — хоть какая-то защита, если за горло будут кусать…
Интересно, как там Карина? Тоже стала бездушной оболочкой, как горничная, или выжила? Хотя сомневаюсь, что у нее вообще была душа. Странно, но я за нее немного переживал — не чужой все-таки человек, были у нас и счастливые моменты…
К черту!
Глава 4. У вас есть вода?
Вооружившись вешалкой, я осторожно вышел в длинный, точно больше ста метров, коридор с квадратным окном вдалеке, уменьшенным перспективой до размеров форточки. Прислушался, всмотрелся в темноту. Толстое ковровое покрытие могло заглушать шаги.
Достав смартфон, я включил фонарь и, подсвечивая себе, осторожно пошел вдоль стены к следующему номеру. Закрыто.
Подкрадываясь к дверям, толкал их, но пока везде было заперто, а на стук никто не отвечал. Звать уцелевших я не рисковал, чтобы на голос не сбежались зомби.
На шестой двери повезло. Из-за нее слышалась музыка, причем я знал песню, она была из тех, от которых не спрячешься: «Забирай меня скорей, увози за сто морей! И целуй меня везде, восемнадцать мне уже…»
Воодушевленный тем, что там могут быть мои живые соотечественники, я толкнул дверь, и она поддалась, но проход загородили.