— Татан пойдет с тобой, девушка. Она проверит твои пожитки, и ты возьмешь только те вещи, на которые она укажет. Поняла?

Твилла кивнула, стараясь казаться очень испуганной, — девушка надеялась, что они сочтут ее тихой и послушной.

— Твилла немного обучена врачеванию, — сказала Халди. — Эти ее умения при случае могут вам пригодиться, добрый капитан. Если бы вы позволили ей взять с собой сумку с целебными травами и мазями…

— Так тому и быть, ведунья. Но ты покажешь мне все, что будет в этой сумке, и растолкуешь, для чего это нужно. А ты, девушка, иди собирайся!

Повинуясь настойчивым распоряжениям командира отряда, Твилла выскочила из комнаты через другую дверь. Одной рукой она прижимала к груди заветное зеркальце. Девушка знала, что ведунья Халди управляет могучими силами, с помощью которых вполне могла бы защитить свою ученицу от такой напасти. И то, что Халди решила не прибегать к этим силам, само по себе служило для Твиллы указанием.

Девушка поднялась по кривым ступенькам узенькой лестницы наверх, в комнату, которая уже столько лет была ее домом, ее убежищем.

— Возьми теплые вещи и крепкие ботинки. Тебе предстоит долгая и трудная дорога, сиротка! — На Твиллу пахнуло тяжелым дыханием, сдобренным крепким запахом дешевого пива, как будто Татан стояла прямо у нее за плечом.

Девушка ничего не ответила, все еще разыгрывая из себя запуганную тихоню. Она молча вынула из сундука, стоявшего у изголовья узкой кровати, теплый зимний плащ. Потом из того же сундука достала простую и прочную одежду, которую надевала, когда отправлялась вместе со своей наставницей в дикие места собирать целебные травы. Это были стеганые штаны из трех слоев грубой шерсти и кожаная куртка, почти такого же покроя и качества, как у Татан. Но только от одежды Твиллы не разило застарелым потом и немытым телом, а пахло тонким ароматом сушеных трав.

Повернувшись спиной к своей надзирательнице, Твилла распустила завязку на вороте платья и сняла пояс, увешанный множеством маленьких мешочков и всяких полезных инструментов. Старое домашнее платье упало к ногам девушки. Твилла осталась в одной нижней рубашке, под которой пряталось зеркальце.

Сменив одежду на походную, Твилла окинула взглядом комнату. Запасное белье… Они наверняка позволят прихватить несколько чистых нижних рубашек. Девушка с глубоким сожалением посмотрела на коротенький ряд книжек на полке. Нет, лучше не надо… Все, что взято из дома ведуньи Халди, вызовет ненужные подозрения. Твилла хотела было наклониться и подобрать свой рабочий пояс, но Татан остановила ее, схватив за плечо крепкой, мускулистой рукой:

— Там, куда ты отправляешься, эти безделушки тебе не понадобятся. Ведьмовские штучки!

Твилла оставила пояс на полу, вынула из сундука длинный шарф и повязала на талию. Причем проделала это так быстро и ловко, что Татан наверняка не заметила особых знаков, вышитых по шарфу цветными нитками, так удачно подобранными в тон основному цвету ткани, что они почти сливались с фоном. Затем девушка увязала в узел чистые нижние рубашки и повернулась к Татан:

— Я готова.

Твилла низко надвинула на лицо капюшон дорожного плаща, чтобы не выдать обуревавших ее чувств. Ей не пришлось притворяться, чтобы изобразить дрожь в голосе. Ведь так внезапно девушку вырвали из тихого, безопасного уголка, и что теперь ждало ее впереди? Неизвестность.

Халди уже собрала для нее небольшой дорожный мешок. Гарходж тихонько отошел в самый темный угол и в волнении грыз там свои грязные ногти. Офицер в кирасе привалился к столу и мрачно, с неодобрением наблюдал за сборами.

— Я учила тебя лекарскому искусству, — сказала Халди. — Если ты, девочка, хоть что-нибудь усвоила за те годы, что провела здесь, среди моих горшков и бутылок, — покажи свое умение. Помни… — Пронзительный взгляд ведуньи, казалось, проникал сквозь низко опущенный капюшон. Твилла кожей чувствовала, что Халди смотрит прямо ей в глаза. — Помни — все, чему ты научилась, надо применять, чтобы нести облегчение страждущим, во благо всем и каждому. Да пребудет с тобой благословение Новой, Полной и Старой! — Ведунья не поднимала руки, осеняя ученицу тройным знамением, но пальцы Твиллы, скрытые под полой плаща, сами собой двинулись, следуя этому древнему знаку.

Получив такое благословение, Твилла еще ниже опустила голову. Она понимала, что Халди, конечно же, обо всем догадывается… Твилла плакала очень редко и почти забыла, когда в последний раз на ее глазах появлялись слезы.

— Госпожа моя, ведунья! Благодарю тебя за доброту и милосердие. — Голос девушки предательски задрожал. Татан ухватила ее за локоть и развернула лицом к открытой двери. Твилла споткнулась, переступая порог, — ноги отказывались уходить из ставшего таким родным дома. Но она справилась с собой — потому что чувствовала на груди гладкую пластинку серебряного зеркальца, которое как будто и сейчас черпало из нее некую неведомую силу.