На поляне он увидел дергавшееся в конвульсиях довольно большое животное, видом походившее на свинью. В отличие от увиденных утром, эта свинья была не пестрой, а скорее темно-серой окраски. Цорбал выдернул из ее шеи стрелу, позволив крови свободно вытекать из смертельной раны.
— Надеюсь, она съедобна, — проговорил появившийся из-за его плеча Ларин.
Бесшумно возникшие из листвы сапотеки одобрительно закивали головами, увидев добычу.
— Еще как, — подтвердил Федор, получив подтверждение от местных жителей, — настоящий кабан. Во всяком случае, на ужин хватит. Пойдем посмотрим, что там подстрелил Пирг.
Второму лучнику повезло меньше, но тоже улыбнулась удача. На берегу ручья он застрелил какую-то огромную морскую свинку. Мясистое тельце, покрытое жесткими волосами, бездыханно лежало, уткнувшись мордой в воду и оскалив передние резцы.
— Это еще что? — удивился Федор, останавливаясь у ручья. — Знатный грызун, капибара, что ли?
— Не знаю, — честно признался Леха, отвечая вместо охотника, — но килограмм на тридцать чистого веса потянет. Давай уже становиться на ночлег, пока совсем не стемнело.
Федор Чайка устало оглянулся по сторонам и счел эту поляну у ручья вполне подходящим местом. Открытого пространства здесь было метров пятнадцать, вполне достаточно, чтобы всем разместиться. Большой валун, подпиравший ближайшее дерево, мог служить рубежом обороны. Вода была. А что еще надо усталому беглецу?
— Привал, ночуем здесь, — скомандовал Федор и ткнул пальцем в двух копьеносцев, — ты и ты, будет первым дозором, гуляйте вокруг стоянки, пока остальные будут собирать дрова и готовить ужин. Заодно, может, еще кого подколете.
Бойцы, перехватив покрепче свои трофейные копья, отправились выполнять приказ. Цорбал, перетащив с помощью другого финикийца тушу свиньи неизвестной породы к месту нового ночлега, уже было принялся за ее разделку и всадил ей в брюхо свой кинжал, как к нему приблизился один из сапотеков. Индеец жестами пытался что-то показать, но Цорбал его не понимал.
— Что тебе нужно? — недоумевал охотник. — Отойди, не мешай. Когда будет готово, и тебе перепадет кусок.
— Кажется, ему не нравится, как ты обращаешься с добычей, — решил Федор, понаблюдав некоторое время за жестикуляцией сапотека, — дай-ка ему попробовать.
— Да я и сам справлюсь, — попытался возразить Цорбал, но Федор настоял, и тот нехотя подчинился, отодвинувшись от свиньи.
Сапотек просиял и, поклонившись Чайке, присел рядом. Он коротко произнес какое-то заклинание над телом свиньи, а затем вдруг извлек из своей набедренной повязки кусочек заточенного камня и приступил к свежеванию. Ловким движением полуголый индеец поддел и отсек щетину от туши, а затем быстро разделил ее на несколько частей.
— Ты смотри, — невольно усмехнулся Федор, вспомнив свое лезвие в подошве сандалий, спасшее жизнь всем присутствующим, — что творят эти камнерезы. И когда только успел наточить. Неплохо они тут наловчились туши свежевать.
Чайка вдруг вспомнил о жрецах, обладавших таким же мастерством в области препарирования человеческих тел, и невольно вздрогнул: слишком уж неприятными были сейчас эти свежие воспоминания. Отогнав их, он вновь сконцентрировался на работе сапотека, больше походившей на магические действия, чем на обычное приготовление мяса к ужину.
Вскоре удивленному взору карфагенян предстала идеально разрезанная тушка свиньи, где даже кости выглядели свободными от мяса. Один из лучших кусков индеец, прошептав что-то, бросил в воду, а оставшуюся часть несъедобных обрезков положил рядом с будущим костровищем, ничего не выбросив в лес.
— Это еще что? — удивился Ларин, увидев кусок в ручье. — Он что, собрался лучшее мясо выкинуть? Да я его сейчас сам разделаю, как эту свинью!
— Погоди, — остановил его Чайка, — парень, похоже, местных духов умасливает. Не будем гневить здешние божества.
Услышав о жертве, которую приносили все воины и охотники, Ларин сразу остыл. Как ни жаль было расставаться с лучшей частью мяса, а жертва — дело серьезное. В их ситуации даже необходимая.