– Но нам нужно двигаться, получить результат. Хакеры еще не смогли взломать аккаунты твоей сестры.
– Не думаю, что она настолько глупа, чтобы ими воспользоваться. – Но, блин, Билли знает того, кто может это сделать. Каковы шансы? Трудно удержаться за мысль, все вокруг крутится, а Рико продолжает что-то бормотать, не давая ей сосредоточиться.
– Мы начнем с мотелей, затем перейдем к коммунам. Будем следить за твоей электронной почтой, вдруг сестра ответит. Для этого можно воспользоваться библиотекой. Всё как в старые времена. Она не могла далеко уйти.
– Мм, – снова говорит Зара. Она гасит сигарету о стену и бросает окурок на ковер. Забравшись под одеяло, она отворачивается лицом к стене и засыпает, все так просто. Это можно определить по характеру дыхания. Билли тошно от зависти. После того как Рико гасит свет, она часами лежит в вибрирующей темноте.
Но где-то ближе к утру ей удается заснуть, потому что когда она моргает, борясь с забытьем, уже снова светло и все собираются.
– Сколько сейчас времени? – Билли усаживается в кровати, мутная, и видит свое отражение в огромном зеркале напротив. Секс-зеркало для того, чтобы лицезреть во всех ракурсах гостиничный разврат. Грязные спутанные волосы залеплены клейкой лентой. Ей никогда не удастся это исправить. Но картинка перед глазами больше не дрожит, и мысли ведут себя так, будто катушку с пленкой, на которую они записаны, вставили обратно в голову.
– Ты проспала тринадцать часов, – говорит Рико. – Сейчас двенадцать минут третьего. Мы не смогли тебя разбудить.
– Мы думали, ты впала в кому, – добавляет Зара.
– Не впала. – Билли сбрасывает ноги с кровати. – У кого-нибудь есть щетка для волос?
Рико достает круассаны и кофе – настоящий кофе из термоса – и это помогает. Очень. Еда, кофе и хороший сон.
– Пожалуй, нужно было сначала выпить кофе и посмотреть, как себя чувствуешь. Воистину черное золото.
– Во сколько тебе это обошлось? – спрашивает Зара.
– Тебе лучше не знать, – отвечает Рико. – За термос запросили сотню. Я сторговалась за восемьдесят пять.
– Мы прибыли в жуткое место, – говорит Билли. Круассан лопается у нее во рту, брызгая заварным кремом. Выпечка, получившая пулевое ранение в голову.
– Долбаная Юта, – соглашается Рико.
– Одно дело нехватка мужчин, но нехватка кофе – это уже настоящий ад. Если кофе – черное золото, можно ли считать чистое семя белым золотом? И каков тогда обменный курс?
– Кому-то явно стало лучше, – замечает Рико, и Билли чувствует внутри тепло, не только от подслащенного напитка с кофеином, и она вспоминает мысль, ускользнувшую от нее вчера. У Коул хватит ума избегать социальных сетей. А у ее ребенка? И какое там у него пользовательское имя, твою мать? Что-то мудреное и раздражающее… миллиономили или метрикмили.
– Можно воспользоваться твоим телефоном? Я кое о чем подумала.
Ей требуется несколько попыток, чтобы вспомнить свой собственный пароль от «Инстаграма», но вот дело сделано, и пользовательское имя Майлса в списке ее друзей ждет ее. Она была недалека от правды. «Км_парень!», сокращение от «километропарень», готово, вот его личный аккаунт. Билли занесла его в друзья три года назад, как прилежная тетка, когда отец мальчишки создал для него аккаунт, и с тех пор ни разу не заглядывала к нему. До настоящего времени.
– Что это там у тебя? – Рико склоняется к телефону, чтобы получше разглядеть фотографию скульптуры кислого лысого ублюдка капитана Пикара[24] в кирпичных штанах, на стене у него за спиной висят инструменты.