Срочно надо было что-то делать, хватать орка руками бессмысленно, отражаемые клириками щупальца твари разламывали замковые камни, а потому если она применит их на нас, шансов не останется. Благо клирики знатно связали её боем, и она не заметила, что человек с двумя сознаниями пришёл в себя. Незаметно вынув из кармана жёлудь, щелчком пальцев бросил его под ноги орку, где выросла стена тоненьких деревьев, в которую он благополучно уткнулся. С десяток глаз твари, заскользив по туловищу,съехались в одну точку и уставились на Геро, видимо, анализируя, что сейчас произошло. А я, недолго думая, в прыжке вонзил свою освящённую лопату в тело твари, после чего последовал очередной визг, затем удар щупальца по моему бренному телу.Отлетев на десяток метров в противоположную от твари сторону, я больно ударился спиной и покатился окровавленным колобком, ломая конечности. В итоге врезался в стену и отключился.

Когда сознание вернулось, глазам предстало синее небо, тело страшно болело, хреновей мне ещё никогда не было. Повернув голову вправо, увидел довольно скалящегося орка, валяющегося на траве, который был в точно таком же состоянии.

– Больно, да, друг?

– Псих, как ты ещё можешь улыбаться? – совершенно серьёзно заметил я, при этом еле ворочая языком. От того, чтобы не заплакать, меня удерживало только чувство собственного достоинства и гарантированные будущие издевательства краснокожего беспредельщика. Боль была адская.

–Тэрпи, ты жэ рыцарь.

– Да в жопу это рыцарство, почему так болит?

– У нас сломаны кости. Лэкарей всего пятеро, и чэтверо гораздо слабее сэра Родрика. А раненых много, они сохранили нам жизни, но на большее пока нэту сил, работают на прэдэлэ.

– Ну и что это было? – услышал я недовольный женский голос. Опустив глаза, увидел у наших ног злую эльфийку,упиравшую руки в бока.

– Какого друида вы меня там кинули, сволочи?

– Эээ, подруга, мы мир вообщэ-то спасали.

– И что, это повод меня бросить?

Честно говоря, мне стало немного обидно, мы из-за этой ушастой прошли огонь, воду и зазывно качающих бёдрами брюнеток, а она нам тут сцены устраивает.

– Ани, не сейчас. – еле-еле, но очень строго, насколько мог, сказал я.

Уши эльфийки мило покраснели, и она уже совсем другим тоном, ласково спросила:

– Сильно болит?

– Не представляешь, я сейчас, кажется, умру.

– Нэ умрёшь, цэлитэль гарантию дал.

– А вот тебя никто не спрашивает, солдафон, ты-то привык отхватывать, а вот Рус, он новичок ещё.

Анника опустилась возле меня на колени и неуверенно погладила по голове. И клянусь, мне словно полегчало.

– Эээ, какой я тэбэ салдофон, подруга, я воин!