хотели, чтобы я стала балериной, но никак не пловчихой. А я не стала и не той, и не другой. Полнейшее разочарование для них. Даже немного завидую Томасу. Ему не приходится общаться с теми, кого он разочаровал.

Это действительно тяжело. Постоянно добиваться любви. Особенно в семье, где тебе подарили жизнь. Я не говорю уже о приёмных родителях. Не представляю, какого было Уилсону, однако, может, ему повезло больше, чем мне?

Вдыхаю запах хвои. А потом мне что-то тяжёлое падает на плече. Вскрикиваю и отскакиваю.

— Уилсон, чёрт тебя возьми! — пытаюсь унять своё сердце, — Зачем так пугать?

— Тс-с-с, — прикладывает палец к губам, другой рукой показывает следовать за ним.

Опять какие-то загадки. Однако, несмотря на всю эту неизвестность, я всё равно следую за ним. Что это? Доверие или безрассудство?

«Похоже, глупость»- говорят мои тараканы в голове.

Ощущаю теплоту во всём теле, оказывается, Томас накинул на меня какую-то куртку, напоминающую больше тулуп. Обычная забота? Или всё равно пошёл за мной следом, чтобы не убежала?

Возвращаемся обратно к домику, но не доходя, сворачиваем влево. Уилсон тормозит меня, а потом показывает в сторону небольшого озера, где пьют воду всё семейство оленей.

— Какая прелесть! — восхищаюсь я.

Мне никогда не доводилось видеть живых оленей. Даже в зоопарке ни разу не была. По инерции хочу подойти, посмотреть поближе, но Томас берёт меня за руку притормаживая.

— Аманда, это так-то дикие звери, — шепчет он.

Смотрю на них и никак не могу оторвать взгляда. Рога у папы-оленя просто огромные и кажутся такими мощными, что совсем не пугают, а наоборот, так и манят притронуться к ним. Однако больше всего умиляет маленький оленёнок, который прыгает между родителями, привлекая их внимание. Вдруг его носик начинает вести в нашу сторону. Принюхивается и неуклюже, переступая через коряги, направляется к нам. И я замираю. Даже на какое-то мгновение перестаю дышать.

Он подходит всё ближе и ближе. Аккуратными, неуверенными и чуть острожными шагами. Словно маленький ребёнок, который только-только начал познавать этот мир. Я присаживаюсь на корточки и медленно протягиваю руку. Чувствую, как её щекочет тёплое дыхание, а потом утыкаются холодным носом. И даже готова запищать от восторга, но вовремя одумываюсь. Боязнь спугнуть эти неожиданные эмоции берут вверх. Смелею и провожу рукой от чёрного носика до самого́ ушка. И млею от ощущения такой мягкой шерсти. Оленёнок фыркает, но не убегает, а наоборот, подставляет свою голову под последующие ласки.

— Почему он не боится? — интересуюсь я у Уилсона, который наверняка наблюдает за мной.

— Аманда, пошли в дом, — вместо ответа на вопрос произносит Том, и в его голосе слышатся напряжённые нотки.

— Но почему?

Однако Томас и этот вопрос оставляет без ответа. Чувствую, как он медленно тянет меня за локоть, поднимаю на него возмущённый взгляд, но не пересекаюсь с его медовыми глазами, потому что они смотрят куда-то поверх меня.

— Никаких резких движений, — говорит мужчина, наблюдая за кем-то, — Медленно идём к дому.

Он отводит руку за спину и достаёт ту самую зажигалку в виде пистолета.