Всегда гордился тем, что родился в Советском Союзе. Да, слегка поздновато, чтобы проникнуться всерьез этим событием, пропитаться, так сказать, отоктябрячиться, попионериться, закомсомолиться вплоть до раззамполититься… но тут же ничего не поделаешь. Правда, имелся нюанс — Союз кончился, а люди остались. С ними, с советскими гражданами, я и вырос бок о бок, прошёл девяностые, боднул двухтысячные… ну а дальше как-то всё рассосалось с болезненным привкусом.

Что уж тут. Но, конечно, какие-то огрызки хорошего, светлого и чистого во мне остались. Может быть, их даже и не было, а понапихали мне этот неудобный для жизни бред сами родители, но и тут, как говорится, ничего не попишешь.

В общем, каким бы я эгоистом, гадом, собственником, подкаблучником и жадиной не был, но на Турнире искренне желал победить сильнейшему и голосейшему. Этим без всяких скидок мировым парнем был полурослик-карлик Вадун Шаколола. Что он вытворял!!

Размерами он был с мою ногу по колено! Буквально микроскопический мужик, который сумел! Смог! Превозмог! Нет, даже больше — он, будучи размером с полено, сделал в искусство исполнения музыкальной фигни вклад размером с бронепоезд!

В общем, дело было в сцене. Ему на середину амфитеатра вынесли большой круглый стол, на котором была искусно изображена поляна с скамьей, статуями, травой, кустами и прочими мелочами. Исполнял Шаколола с этой поляны. Арию. Толстым, низким, пробирающим до ёканья селезенки голосом. Он, одетый в строгий черный фрак, не спеша прогуливался по полянке, принимал позы, делал плавные жесты и пел, пел, пел… Пел даже не горлом, а пел душой. О чем? Я не понимал, да и неважно это было. Когда Шаколола закончил, то я сделал то, что ни разу еще не делал ни в одной жизни — стоял, хлопал изо всех сил в ладоши и кричал «браво!». Вместе с Матильдой. Мы с ней даже слезу пустили под негодующим взглядом Мимики.

Шансы у него были. На мой взгляд шансов не было ни у кого другого, но жюри было иного мнения, отдав победу в четвертьфинале Датсуне Гику, в то время как Мимика без проблем разнесла мелодично завывающую орчанку с маракасами. Полуфинал прошёл вообще скучно, так как дошедшие до него эльфийки, выглядевшие ничуть не хуже встреченных мной ранее в этой жизни богинь, продули моим знакомым девушкам за счет того, что исполняли песни не своего сочинения. По всем параметрам эти идеальные красотки гнули Датсуне как осину, а Мимику во всем, кроме голоса, но оказалось, что хорошая и своя песня жюри оценивается чуть ли не в половину очков. Рыдающих и проклинающих все на свете красавиц увели, а я забрал у Мимики двести миллионов канис, чтобы передать их незаметно подошедшему ко мне минотавру. Деньги отправились к Джаго, как раз и постаравшемуся донести до знойных эльфийских красавиц инсайд о том, что у Фуому кончились оригинальные песни и та собирается выложить козырь в виде какого-то там чужого мирового хита. Вот ушастая противница моей хвостатой бардессы и исполнила его первой.

Нет, ну эльфийки-то эти не сам Шаколола! Буду я, что ли, играть честно?

А затем случился финал.

Никто не ожидал, что они встретятся. На это, несмотря на потрясающий дебют Мимики и её прочие мощные выступления, не было никаких шансов, о чем я знал заранее, потому что бухал с Организатором Турнира. Он, то есть великолепный, блистательный, неповторимый архимаг Бенджоу Магамами, да не обвиснут сиськи у его любимой секретарши, тоже был весь удивленный, прямо как я. Да что там мы, даже Мимика с Датсуне, спевшиеся и подружившиеся за это время по причине, что изящная полурослица начала от меня шарахаться как от огня, тоже этого не ожидали!

Нет ну а чо? Сколько претендентов выбыло? Сколько мировых звезд максимального калибра были отравлены жопоголосьем, а затем потеряли все свои тщательно взлелеянные алхимические улучшения? Сколько потенциальных певцов спилось, сторчалось и отхватило в морды за всё время?

В общем, такие дела. Финал Сладкозвучного Турнира. Остров Поллюза. Таинственный квадрат Агабахабара. Мир Фиол. В середине круга в центре амфитеатра стоят две юно выглядящих девушки, выражая всем своим видом шок, трепет, испуг, желание победить, упасть в обморок и срочно выпить. Жюри шушукается, архимаг всем своим лицом хочет домой или хотя бы между сисек своей секретарши. Трибуны пусты. Не совсем пусты. На них я во всем своем великолепии, вся моя команда, Кинтаро, Самара, Джаго Посредник, Гримбльдук Тендертэтч и 32 «запасных кошкодевочки», которыми спонсировал происходящее тоже я. Просто потому, что больше никто на происходящее смотреть не захотел.

Ну да, именно так. Поллюза опустела. Корабли отплывали, либо курсировали между этим островом и Агабахабарой, увозя опухших, расстроенных или пребывающих без сознания бардов, менестрелей, певцов, бродячих сказителей и прочих торговцев воздухом. Все они оказались крайне неблагодарной аудиторией для своих же собратьев. Ну, это и логично. Заодно, перешептываясь с рядом сидящим Гримбльдуком я, никак не согласный с проигрышем Вадуна Шакололы, узнал, почему всё именно так, а никак иначе. Как оказалось, жюри — это не просто насупленные и пожилые организмы, которых кто-то назначил судить такое ответственное дело, а тела, выбранные самой покровительницей искусств Хататарсис, специально ушибленные ей особым благословением именно для текущей движухи. А иначе как узнать, кто именно автор исполняемой песни? Мир велик.

Вот и выяснилось, что та бомбическая ария, которой меня так зацепил за душу микрокарлик, была не его творением. Но я все равно не понял — это же Сладкозвучный Турнир, какого ляда оценивается не исполнение, а авторство?!

— Господа и дамы! — громогласно произнес Бенджоу Магамами, вставая со своего стула, — Время Финала пришло! Время определить, кто на сей раз будет признан самым лучшим певцом Фиола! В последней битве голосов и вдохновения сойдутся Датсуне Гику и Мимика Фуому! Первой выступать выпал жребий для Датсуне Гику! Прошу начать подготовку! Помните, богиня Хататарсис смотрит на вас!