Когда Смоля, находившийся, как и положено, в середине походной колонны, поравнялся со стоящим на обочине Разиком, он скомандовал своему отряду короткую остановку. Бойцы, не ломая строя, спешились, принялись разминаться, поправлять поклажу и упряжь. Смоля подошел к полусотнику, они обнялись. В том памятном походе в столицу государства Российского, Москву-матушку, когда лешие спасали от вывоза за рубеж национальное достояние — царскую библиотеку, Смоля был заместителем начальника отряда, Дымка. Он, конечно же, знал, что один из трех друзей, известных практически всем обитателям Лесного Стана, пропал без вести во время боя, прикрывая отход основных сил с обозом, в котором находились бесценные книги, поэтому первым делом осведомился о судьбе боевого товарища:

— Михася-то нашли?

— Ищем. Я возглавляю поисковый отряд. После выполнения задания имею приказ идти на усиление на Засечную черту.

— На усиление? — Смоля зачем-то снял берет, взъерошил рукой коротко стриженные волосы, уже чуть тронутые сединой. — Кого там усиливать-то? Все войска с Засечной черты перебрасываются в Ливонию. Мы, как видишь, в полном составе туда следуем, со всеми боезапасами и орудиями. На рубеже остались только дозорные станичники.

— Значит, будем помогать станичникам, — пожал плечами Разик. — У меня приказ.

— Приказы, конечно, необходимо выполнять, — Смоля надел берет, крикнул ординарцу: — Особника Лося — ко мне!

Но Лось уже и сам, желая узнать причину внезапной остановки, пользуясь своим положением бойца особой сотни, покинул арьергард, в котором находился во время похода, и подскакал к спешившемуся начальнику отряда и его собеседникам:

— Здравствуй, Разик! Михась нашелся?

— Ищем!

— Здравствуй, Лось! — Катерина выдвинулась из-за спин бойцов их десятка, выстроившихся на обочине, чтобы не мешать колонне, и подбежала к своему сослуживцу в таком же, как и у нее, черном берете.

— Катерина?! Здравствуй, боевая подруга!

Сослуживцы крепко обнялись. Разик слегка поморщился, но промолчал, естественно. Объятия соратников — это святое.

— Разик с бойцами после выполнения поискового задания выдвинется на Засечную черту, — проинформировал Лося сотник. — На усиление.

Лось некоторое время молчал, не выражая никаких эмоций, обдумывая услышанное. Затем он огляделся по сторонам и, убедившись, что они стоят вчетвером в отдалении от остальных бойцов и его могут слышать лишь оба начальника отрядов и Катерина, понизив голос, произнес медленно и с расстановкой:

— Среди станичников, оставшихся на Засечной черте, есть несколько человек, в которых я полностью уверен. Это русские люди, отважные и неподкупные. Имена я потом назову. Так вот, я этим людям рассказал, что с той стороны, из Крыма или даже из Турции, через Дикое Поле на передовые дозоры может вскорости выйти наш человек. Разведчик. Он должен сообщить важнейшие сведения: состоится или нет набег крымцев на Русь следующей весной. Поэтому очень хорошо, что ты, Разик, будешь там с бойцами. Дозорные разведчика в поле встретят, а ты его проводишь в Москву, к большому воеводе или к самому царю, если понадобится. Обстановка сейчас сложная...

И Лось кратко, но емко проинформировал собеседников обо всех основных обстоятельствах, связанных с позицией царя в отношении южных рубежей, о его заигрывании с турецким султаном, недоверии к воеводам и пограничникам и о причинах переброски войск.

После рассказа Лося Разик и Катерина, которые уже почти месяц не имели связи со своими и потому не получали новой информации, минуту потрясенно молчали.

— Ладно, братцы, прорвемся, — жестко произнес Разик. — Знать бы только куда? Где сейчас главный враг Руси? В Ливонии, в Крыму или?..

Полусотник не закончил фразу, лишь резко рубанул рукой по воздуху.

— Как руки-то? — спросил Лось. — Раны хорошо зажили, не беспокоят?