ГЛАВА 5

— В Ватикане ходили слухи, что святой отец лично распорядился удалить фрески. Через месяц их бы уже не было.

— Правда? — удивился Лео.

В субботу он обедал в закусочной близ базилики Непорочного Зачатия на другом конце университетского городка.

Новость ему сообщил отец Джон Макграт, которого Лео знал с давних времен — Макграт когда-то работал в Джорджтаунском университете, занимал должность декана факультета теософии. По пути в усадьбу Ривьера Лео останавливался у него в иезуитском колледже в Риме и заметил, каким уважением пользуется бывший профессор теософии, несмотря на свои скудные познания в итальянском. Неделю назад Джон прислал Лео письмо по электронной почте, в котором с присущей ему скромностью сообщил о своем назначении папским нунцием в Вашингтоне. Джон только что прибыл, у него было назначено несколько деловых встреч, но он хотел повидаться с другом.

— Как же собирались удалить фрески из собора Сан-Петронио? — спросил Лео.

— Под предлогом реставрации. Однако это только верхушка айсберга. Повторюсь: я пересказываю тебе слухи, ходящие среди иезуитов. Папа планирует нечто радикальное, почти невероятное. — Джон умолк. Видно было, что он разрывается между желанием открыться Лео и невозможностью сообщить подробности. Седина придавала худощавому отцу Макграту необычную строгость. Он прокашлялся и продолжил: — Папа говорил, что теракт — это трагическая, но неизбежная реакция на европейский расизм. Речь передавали по «Радио Мария».

Лео была знакома эта католическая радиостанция. В Италии он не раз замечал: там, где теряются радиоволны — например в туннелях, — передачи «Радио Мария» слышны отчетливо.

— Слова папы, — продолжал Джон, — взволновали жителей Болоньи. Все эти разговоры о том, как тяжко пришлось мусульманам под гнетом христиан; официальная просьба простить Крестовые походы; восхваление Мохаммеда как великого человека, на которого «вне всяких сомнений снизошел Святой дух»; повторение мусульманского девиза «Мир ему»…

— Какого?..

— Да. Папа видит себя в метаисторической роли объединителя сыновей Авраама: иудеев, христиан и мусульман.

— Под крылом Ватикана?

— Нет, он не совсем сумасшедший. — Джон прикусил язык. Такого не следовало произносить даже в разговоре со старым верным другом. Шепотом он пояснил: — Амбиции папы касаются доктрины. Поговаривают, будто он собирается сместить кардинала, которого папа Бенедикт Шестнадцатый назначил префектом Конгрегации доктрины веры. И это еще не все: судя по всему, нынешний папа хочет сам контролировать Конгрегацию.

— Зачем?

— Чтобы переписать доктрину, а еще лучше создать свою, новую — такую, которая преодолеет несогласия между тремя конфессиями. Папа не единожды напоминал нам, что они восходят к одному и тому же откровению, ниспосланному Аврааму.

— Верно. Однако не все верят в божественное происхождение Христа, вот в чем проблема. А сколько еще других представлений…

— Боюсь, мы на пороге чего-то ужасного. В клике папы нет стойких приверженцев веры в божественность Христа. Например, советники убедили его, будто большинство католиков воспринимают Господа прежде всего как морального учителя и что Евангелие от Иоанна для них так же непонятно, как квантовая физика. Большинство католиков живет в странах третьего мира, и католицизм часто шел им на уступки.

— Что же папа намерен предпринять по этому поводу?

— Мусульмане почитают Иисуса как пророка. У них также имеется культ Марьям, Девы Марии. Папа собирается так растянуть каждый теологический пункт, что мусульман, как ревностных почитателей Христа и Девы Марии, объявят истинными христианами в душе. В точности то же самое Бенедикт XVI сделал для иудеев. Не знаю, как папа это провернет. Наверное, заговорит всем зубы, мол, достаточно любить Иисуса и ближнего своего.