– Поработаю, – ответил Александр.

Отлично. Значит, Брина могла пойти выпить кофе. С коньяком.

Она так и сделала: развернулась на пятках на девяносто градусов и пошла к стойке бара, у которой, однако, бармена не было.

– Что-то не так? – Ее догнал Ролан.

– Отчего же? Все хорошо. Меня ненавидят неодушевленные предметы. Не пойму только, почему твой яд меня полюбил.

– Я не о том.

Они остановились, и Брина решилась посмотреть на Ролана.

– А о чем? – спросила Брина и стала расстегивать пуговицы пальто, которое приобрел для нее Ролан.

– Там, на улице…. Тебе не обязательно было стоять в сторонке, могла подойти к нам.

– Я не хотела. Кстати, ужасное пальто ты мне купил. Почему оно черное? Поярче ничего не нашлось?

– Не знаю. Мне понравилось.

– Хорошо, но почему оно длинное. Я не ношу длинное, ты же знаешь.

– Знаю.

Брина фыркнула. Вот нахал.

– И вообще я не люблю пальто. Коротенькая курточка подошла бы мне больше. – Снимая вещицу, Брина замедлилась: – Знаешь, я подарю его Нелли. Да, пускай донашивает. Ей понравится.

Избавившись от верхней одежды, Брина положила ее на барный табурет.

– До сих пор удивляюсь, как ты не вспомнил о моих вещах, что лежали в багажнике машины.

– О летних вещах.

– Пускай. Дома походить бы сгодилось. И не пришлось бы Нелли ни о чем просить. Кстати, я дочитала тот дневник. Почему у меня на теле ничего не вышло? Никакого знака? Подтверждения…ну, не знаю, что он там подтверждает.

Знак опасался, что тут же ее прикончит?