– Необычный, – уничижительно повторил Александр и отпустил Нелли.

– Ты как? Это тебя нужно…

– Тебе следует посидеть в своей комнате. – Александр схватил Нелли за плечи, поймал ее взгляд. – Как можно меньше езди в город и не попадайся на глаза Рагнару, пока я не вдолблю в его непробиваемую голову, как обстоят дела теперь: положение вещей изменилось, и ему следует либо смириться с твоим присутствием и вести себя соответствующе, либо катиться во все четыре стороны.

Нелли вырвалась из рук Александра. В глазах только что источавших заботу и беспокойство пылали злость и раздражение.

– Это что, решение всех твоих проблем – отсидеться где-нибудь и желательно взаперти? Отсидеться в доме, отсидеться в комнате, никуда не ходить, не ездить в город, сидеть и прятаться от трудностей?

– Я беспокоюсь о тебе!

– Даже в собственном доме? Теперь я и тут не могу свободно передвигаться и должна опасаться не только врагов, но и вроде как друзей?

Нелли зашагала к лестнице, затем вдруг остановилась и, развернувшись, сказала:

– Ах, да. Я говорила тебе, что собираюсь съездить в Салехард, чтобы решить накопившиеся там проблемы?

«Что?» – беззвучно, одними губами вымолвил Александр.

– Да, в Салехард. Я ждала подходящего момента, чтобы сказать тебе это… но, видимо, подходящего момента никогда не будет! – Нелли отвернулась и продолжила путь наверх.

Александр было двинулся следом…

– Да не сейчас! – Ролан что же, единственное благоразумное существо в этом доме, сохраняющее ясность рассудка? – Дай ей время остыть, да и себе тоже. Поговорите, когда оба успокоитесь.

– Ты слышал, что она сказала? – Александр посмотрел на Ролана взглядом, ясно сказавшим тому, что он думает о нем, раз предлагает такое.

– Слышал, и это только убеждает меня в верности моих суждений.

– Мне нужно поговорить с ней. – Александр помчался за Нелли, а Ролан остался один в пустом просторном зале, словно единственный выживший после торнадо в окружении руин.

Ролан выдохнул и ни то опустошенный, ни то воодушевленный временной передышкой в безумной череде событий, так внезапно поглотившей их несколькими месяцами ранее, отправился заниматься своими делами.

Наконец-то. Наконец-то он сможет расслабиться и отвлечься от нескончаемой череды проблем и, возможно, хотя бы так сбросит с себя накатившую в последние дни апатию – странную, неизвестно с чего захватившую его апатию. Возможно.

А, возможно, утро нынешнего дня, это лишь начало: разминка, призванная подготовить его к куда более серьезным событиям, бурным и диким по своему накалу, которым только предстоит войти в его жизнь; своеобразное зарождение урагана, которому разрушительным потоком суждено пронестись по его упорядоченным дням, чтобы истребить эту самую упорядоченность. Да, возможно.

Однако у каждого урагана есть свое имя.