И, надеюсь, она покинула этот район, подпитываемая этой ненавистью.

Я швырнул ей в лицо все, что только мог.

Потом она сказала мне, что любит меня, и я чуть не сдался.

Но она не сдвинулась с места, пока я не сказал ей абсолютную ложь.

И это, блядь, сработало.

Это сработало, и мне потребовались все мои силы, чтобы не развернуть машину и не молить о прощении.

— Твоя Омега все еще на свободе, — напоминает мне Калум, и я недоверчиво смотрю на него.

— Это интересно, потому что я помню что, всего несколько месяцев назад вы все были убеждены, что у меня ее нет. — Я огрызаюсь.

Мы сидим за столом на конспиративной квартире, все выпиваем. Мы следим за Арией и Хлоей, планируя наши следующие действия против Спасителей.

Местные правоохранительные органы вынюхивали что-то, и потребовалось много взяток и угроз, чтобы заставить их отступить. Оказывается, у Спасателей уже есть некоторые из них в карманах.

Это гребаное шоу.

Я стараюсь не злиться, наблюдая, как Калум и Лукас общаются со своими партнерами, но зависть, должно быть, читается на моем лице, потому что никто не заткнется насчет Амелии.

— Это все равно никогда бы не сработало, — фыркает Калум, и его глаза снова смотрят на меня сверху вниз. — Даже биологически Бета просто не может вынести…

— Калум. — Ария прерывает меня прежде, чем я успеваю что-либо сказать. — Остановись.

Она стоит в дверях столовой с раздраженным лицом. У Калума хватает наглости выглядеть пристыженным, и мы с Лукасом ухмыляемся, когда она уходит.

На мгновение мое отвратительное настроение улучшается, когда я смотрю, как эта крошечная Омега ставит Калума на колени.

Точно так же, как Амелия могла бы поступить со мной.

Мой гнев возвращается так же быстро. — Если о ней заговорят еще раз, клянусь, я выбью дерьмо из вас обоих, — говорю я. — Мне похуй. Просто перестань, блядь, говорить об этом.

Лукас кивает. — Прости, брат, — бормочет он. — Я знаю, это нелегко.

Я замечаю, как Ария сочувственно кивает мне, прежде чем выскользнуть за дверь.