Ракушка поймала таки один из двадцатимиллиметровых снарядов, который разнёс, одну из четырёх, связку сотовых движителей Серёги. Тарелку вертануло, как юлу и швырнуло вниз кувыркая и вынося из под огня.

— Есть! Бингооо! — заорали на «Споке», понимая что, как минимум, сделали всё, что смогли. И упрекнуть абрикосовых бойцов Брински будет не за что. Автоматические пушки «Жуткого и Ужасного» ещё достреливали пустое небо, когда «летающий линкор» под воздействием агрессивного маневра, потери скорости и не предусмотренного направления отдачи оружия свалился в неуправляемый штопор с высоты почти десять тысяч метров. Не — парашюты операторам, пилотам, штурману, заряжающему, стрелкам одеть было невозможно. Оставалось только орать, биться о борта, железо вооружения, пульты управления и боеприпасы. Хорошо хоть шлемы на всех, пилоты и штурман с операторами пристёгнуты в креслах. И высота позволяет попытаться выровнять машину до встречи с африканским континентом на контролируемой США и Европой ливийской земле.

Тарелку в этот момент безжалостно колумбасило в воздухе, швыряя и путая вестибулярки экипажа. Серега из последних сил дотянулся до красного гриба кнопки включения автоматического управления и ударил не жалея и вдавливая в корпус стола управления. Животы всех русских космолётчиков метались по телам то опускаясь в пятки то поднимаясь до горла. Майора что опрометчиво не пристегнулся выкинуло из кресла, ударило об основание пульта и отбросило на стену борта, где он умудрился зацепиться руками за ремни и поручни предназначенные для пребывания в невесомости. Эмоциональные вскрики. Тошнотворный запах рвоты. Хрипящий от боли и неприятных ощущений Мат вертящееся изображение экранов, летящие мелкие незакреплённые предметы обихода. Мысли о том, что это пиндец. и вся жизнь перед глазами мелькает прокручиваясь как скорострельная кинолента.

Тарелку удалось выровнять автоматике у самой земли и всё равно приземление прошло не гладко. Но это лучше чем то, что случилось с экипажем «Ужасного». Там внутри, пока ганшип рушился вниз, творилось почти тоже самое, что и в Ракушке, только тяжёлых вещей, которые валились на стрелков и заряжающего в боевом отделении самолёта было гораздо больше.

Лётчики смогли выровнять самолёт почти у самой земли. Но удача не сопутствовала бравым джиай от ВВС — выше всех быть не получилось. Ганшип зацепил хвостом ветви пальм на склоне нагорья и рухнул юзом по склону вздымая пыль, ломая деревья и подминая кустарники. Топливо щедро хлынуло из разбитых и сорванных подвесных и внутренних баков. Лопасти с коков винта дальнего правого движка услужливо чирканули искрами коверкая крыло. Кабину оторвало от фюзеляжа и закинуло взрывом метров на пятнадцать. Во вспыхнувшем костре взрывались не израсходованные боеприпасы. Заживо горели те члены экипажа, кто остался жить после удара об землю или потерял сознание.

— Что там с Ганшипом? — нервно и требовательно запросил Брински после того как, какофония команд, информации, паники, крика и приказов в радиоэфире, исходящих и транслируемых Аваксом от С-130U неожиданно прекратилась.

— Сэр, они сбили объект! — всё-таки наградил эмоцией победы экипаж погибшего «Споки» подполковник с Авакса и поблагодарил бога, что он управляет, ищет информацию и следит за всем, а не непосредственно исполняет приказы на «передовой».

— А сами? — неожиданно для подчинённых проявил чувства к потерпевшим катастрофу «воздушному линкору» и поинтересовался судьбой тринадцати членов экипажа самолёта Брински.

— Свалились в штопор после залпа! Наблюдаю взрыв и пожар на месте падения. Выслать спасательную команду из Триполи?

— Да, высылайте. Но не более двух вертолётов, я думаю тринадцать балбесов туда поместятся, — не очень-то и пожаловал героев летунов коммандер.

— Сэр? — вопросительно не согласился лишь тоном подполковник с Авакса.

— Что, подполковник? Жалко? А надо в свободное время нештатные ситуации разбирать и тренироваться до крови, а не по кабакам с бабами шляться!

— Их же уже нет, коммандер.

— Плохо! Кто теперь поддержит поисковую группу из Триполи? Где они упали? Засекли? — вернул всех к исполнению основной задачи миссии Райт.

— Только примерно! — откровенно буркнул в эфир подполковник.

— Не будьте бабой полковник — потери на войне неизбежны! Нюни засуньте в задницу и дайте данные по району приземления объекта. Там, надеюсь, пожара нет?

— Нет сэр, чисто, — как-то совершенно безразлично исполнил приказ и пожелание коммандера старший офицер самолёта.

«Значит если и нас снесут, хоть бы вон египтяне, то и мы для него всего лишь несчастливое число для военного экипажа, — соображал подполковник и пошёл пить воду к контейнеру с упаковками с пластиковыми бутылками, чтоб успокоить свои нервы и не глядеть в глаза подчинённых операторов системы».

В Ракушке совершившей таки аварийную посадку было троим русским не сладко и темновато. Скупо горели лампочки автономного освещения. Закрытые компьютером при жестком приземлении щиты на «окнах» на всякий случай не давали возможности случайным свидетелям происшествия заглянуть в рубку извне. Если даже кто и попытается вскарабкаться на не маленький корпус Ракушки. Желающих однако не было.

— Серый, живой? — простонал Саныч, обвисая на ремнях и пытаясь пошевелиться.