Он отдает скаутский салют:

– Так точно.

Райна разворачивается на каблуках и идет к дому, коктейль плещется в ее стакане. У нее привычка ничего не есть перед вечеринкой, чтобы спиртное действовало быстрее: я догадываюсь, что несколько глотков уже сработали.

– Ты знаешь меня, – говорит Остин.

– Что?

– Ты сказала, что никого здесь не знаешь. Но ты знаешь меня.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

– Пожалуй.

– Я уже собирался уходить… – Он отпивает из пивной бутылки темного стекла. На этикетке написано вроде бы что-то немецкое.

– А теперь у меня есть повод остаться.

– И что это за повод, Остин Морс?

Его пальцы касаются моих, когда он берется за мой стакан.

– Попробовать твой напиток, разумеется. Я знаю, ты в этом специалист. – Он глотает, закашливается, вытирает рот обратной стороной ладони. – Это же ужас.

– Просто ты еще не дорос до напитков больших девочек, так?

Я беру у него стакан и чувствую, как его глаза проходятся по мне, загораются. «Чего он от меня хочет?» – гадаю я. И тут же возникает второй вопрос, более важный: «Чего хочу от него я?»

Со стороны бассейна доносится громкий всплеск: несколько девушек, взявшись за руки, смеясь, полуголые, прыгают в воду на глубокой стороне бассейна. Но Остин даже не смотрит на них. Его горящие глаза не отрываются от меня.

– Ты производишь на меня впечатление, Оливия. Ты это знаешь?

– Откуда? – Я наблюдаю, как его стеклянно-серые (синие?) глаза продолжают изучать мое лицо. – Из-за того, что меня не берут эти говняные напитки, даже в большом количестве?

– Нет, ты производишь на меня впечатление вообще. – Он переминается с ноги на ногу, приближается на несколько миллиметров.

Я фыркаю, искоса смотрю на него, подавляю желание послать его на все четыре стороны.