Столица королевства находилась практически в центре острова, что было вполне логично. Вот туда мы и направились. Как сказал один опытный путешественник – желудок такая неблагодарная скотина, что, сколько его ни корми, а на завтра он опять есть требует. Поэтому уже к вечеру мы были вынуждены остановиться в очередной таверне, чтобы удовлетворить запросы этой ненасытной утробы. Мы не были святыми пилигримами, поэтому нам не надо было питаться сухим сыром, хлебом и водой. Если кто-то пробовал эту диету, то согласится со мной, какая это гадость. Благо, моё дворянское достоинство не позволяло мне так себя истязать. Место, надо отдать должное, было весьма красиво и даже романтично. Большое озеро, плакучие ивы, купающие свои ветви-руки в воде, лебеди и на берегу, прям как в моей деревне, рыбаки с длинными удилищами. Есть такое хорошее русское слово – ностальжи. Короче, решил я сделать привал на пару суток, тем паче, что я путешественник, а не командировошный какой.

Утро. Поздний завтрак. Как благородному предложили жареных скворцов, фаршированных перепелиными яйцами. Какая же это гадость. Да, опять гадость, но что я могу поделать, если это самое культурное слово, которое я знаю и могу применить в этой ситуации, хотя так сильно хочется сказать по-русски или, хотя бы, по-татарски. Мало того, что совсем нет мяса, а одни кости и косточки, так они ещё и яйца не очистили. Кошмар. В своей деревне я бы приказал высечь розгами такого повара, а здесь пришлось с глупой улыбкой кивать и говорить гут гешмект, типа очень вкусно. Правильно говорят – что англичанину хорошо, то русскому – смерть. Но ничего, в армии я ещё и не такую дрянь ел и выжил. Через огромное, в стиле модерн, окно вид на озеро. Озеро – это маленькое море, и барашки здесь не бегают отарами со стройными рядами, а разбрелись по всей поверхности, как молодые овечки. И пара лебедей уже подобны строгим сторожевым собакам, что периодически резко опускают голову, как бы наказывая особо озорливых. По тропинке, что извилистой ниткой бежит вдоль берега, медленно идёт паренёк, лет десяти-двенадцати. Не босяк – одет прилично и опрятно. А это плюс. Ещё он мне понравился тем, что откровенно скучал. Скука наполовину с грустью. До боли знакомое пакостное чувство, сопровождающее ещё более мерзопакостную депрессию. Как учёный учёного или сумасшедший сумасшедшего видят издалека, так и я разглядел его из-за своего стола. Что-то необъяснимое подняло меня и повело к нему. Всегда надо потакать таким своим первым почти неуловимым порывам, ибо они чаще всего бывают самыми искренними и полезными. Дети – это зеркала. Глядя на него, ты можешь увидеть зябкую осень или яркое весеннее солнце, а, может, хмурые тучи. Глядя в него, ты видишь своё отражение, так как дети не научились ещё прятать свои эмоции, и на их лицах ты видишь себя настоящего, как тебя видят другие, а не так, как тебе говорят. С ребёнком может сравниться только собака. Она такая же честная, преданная и наивная. Хотя наивностью собак почти не пользуются, а вот наивность детей …. Увы, я и сам иногда бываю такой. Нет, нет, не в смысле аморалки или извращений, а в смысле…. Ну, типа

– Быстрее ешь кашу. Чем быстрее съешь кашу, тем быстрее придёт твоя мама.

Ага, щаз-з, так она и прибежала, если знает, что дитё и накормят, и напоят, и спать уложат. Обманываешь. Плачешь от жалости и несправедливости и обманываешь. А что делать, если проклятая селяви так выкручивает руки, чтобы как-то выжить, приспособиться.

Я, естественно, случайно вышел с боковой тропинки практически одновременно с этим юношей.

– Здравствуйте. – Кивнул я ему. – Хорошая погода. Люблю такую – не жарко, лёгкий ветерок. Немного грустно, но приятно. Не находите?

– Здравствуйте, сэр.– Слегка замедлив, немного удивлённым тоном ответил он.– Да, я тоже люблю такую погоду. Я люблю здесь гулять, поэтому я часто сюда приезжаю.

– А-а, так вы, молодой человек, тоже не местный? Я тоже. Путешествую. Мне в Англии похвалили эти места, и я решил посмотреть, проверить сам.

– И как, понравилось?

– Да. Весьма. Как говорит один мой знакомый – комильфо.

– Согласен.

– А вы, мне кажется, слегка грустите. Есть повод или просто настроение души?

– Скорее настроение души. Хожу, чего хочется, а сам не пойму.

– О, давайте я вас, для начала, угощу семечками.– С этими словами я достал из штанин горсточку жареных семян. – Угощайтесь.

– А что это? Я такого никогда не пробовал.

– Серьёзно? Это любимая забава на Руси, когда заняться нечем. Обычные семена подсолнечника. Это растение у вас называют проще – солнечный цветок.

– Интересно. Поэтично.

– На самом деле, название просто поясняет, что цветок всегда тянется к солнцу, даже если всё небо затянуто облаками, идет нудный осенний холодный дождь. А его шляпка всегда повернуто туда, где сейчас находится солнце. Это помогает при путешествиях не заблудиться.

– Интересно. Вы, наверное, много путешествуете. Я вам завидую.

– Не стоит. Я бывший военный. Многое из того, что я знаю, я узнал на полях сражений или в военных походах. А там, поверьте, романтики мало. Это в романах пишут красиво, а на самом деле сплошная грязь, кровь и грубость.