Вот те раз! Прохода не давал весь день, и только хотела ему все популярно объяснить, чтобы отстал, а он...

- Ксю? Что это с ним? - в недоумении спросила подругу, которая поравнявшись со мной, наблюдала ту же картину, что и я.

То лип, как банный лист к интересному месту, а теперь улепетывает так, будто увидел прокаженную. Странно выглядит..

- Не знаю, - пожала плечами Ксюша. - Может шеф что сказал? Вызывал его к себе только что, - ответила подруга

Интересно зачем? Вряд ли обо мне говорили.. Может, натворил что-то?

- Гоблин тебе просил передать вот это, - протянула мне лист бумаги, где под размашистой подписью значилась огромная сумма, которую я просила в его кабинете.

Матерь божья.

- Чек, - выдохнула я, сжимая его похолодевшими пальцами.

Я должна отказаться. Сказать, что у меня было временное помешательство. А что тогда будет с Машкой? Нет… разве я могла отказаться? Убить ребенка…

Вавилов согласился. И.. теперь я должна ему.. себя..

Все как я хотела, но... почему так больно? Невыносимо просто, что хотелось выть в голос пока не охрипну.

Вместо этого, я протянула чек подруге: - Отдай Любе. Пусть сохранят ребенка. И на лечение тоже хватит, - повернулась к ней спиной и, шатаясь, пошла по коридору.

- Яна, - крикнула мне в спину подруга, но я уже едва слышала, а в голове одна единственная фраза: “Я себя продала Вавилову”.

Затуманенным взглядом смотрела перед собой и шла в свой кабинет, чтобы остаться одной, и морально подготовиться к тому, на что саму себя подписала.