- Я не буду мыться. Устала, Ефим. - Она присела на край ванной и пожирала меня полусонными глазами. Лидин взгляд загорелся лесным пожаром, когда я освободился от плавок и невозмутимо переступил через край ванной, намеренно задев её щеку разрывающимся от напряжения членом.
- Ефим! - делано возмутилась она.
- Ну давай, залезай! Грязнуль в постель не пущу. - Подмигнул я и встал под бодрящий тело душ.
Чёрт! Даже навалившаяся, как мешок с цементом усталость не могла заглушить зверского вожделения, разгоревшегося во мне при виде её обнаженного тела. Ни одна женщина прежде не имела надо мной такой власти. Вид её точёных ножек, узкой талии и ещё по-девичьи небольшой груди с ярко-розовыми сосками, порождали во мне настоящую стихию, призванную хватать и овладевать. Сразу, с ходу. Горячо. Неистово. Жёстко. Но наблюдая, как измотанная морально и физически Лидочка обессиленно льнёт к ещё не нагревшейся кафельной стене ванной, я засунул свои низменные желания куда подальше. Выдавил на руку порцию геля для душа размером с небольшой орех и нежно заскользил по спине любимой.
- Ефим... Я правда устала... Совсем без сил. - Тихо засмеялась она на мои попытки пробраться к её груди.
- Поэтому я тебя просто помою, милая. И уложу спать. Я же не тиран, чтобы заставлять. - Прижавшись губами к её влажным волосам, я чуть не застонал от животного желания, дерущего меня изнутри. - Быстро искупаемся и будем спать, тесно прижавшись, моя девочка.
* имеется в виду Великий Новгород.
Глава 48
Своего брата Луку я видел один единственный раз. В глубоком детстве. Родители не особо общались, соответственно и мы тоже. И почему-то именно сейчас, когда я находился в щемящем душу смятении, не понимая, куда нам с Лидой лучше бежать, троюродный брат появился в моей жизни и предложил пожить у них в Греции. Вернее, отдал в наше с Лидой распоряжение целый дом, оставшийся в наследство от его деда-грека.
Отказываться было глупо. Я не мог повезти Лиду ни в свою квартиру, ни в купленный в прошлом году коттедж в рыбацкой деревушке на юге Италии. Да и таскать мою измученную девочку по отелям и гостиницам в ожидании, пока Сегеде вынесут приговор и упекут на несколько лет, тоже не хотел.
Но такое неожиданное и своевременное появление Луки в моей жизни хоть и произвело на меня неизгладимое впечатление, не шло ни в какое сравнение с появлением брата на моём пороге.
Не знаю насколько я завис, когда этот, скопировавший мою внешность процентов на восемьдесят товарищ появился в дверях. Точнее, я его скопировал, будучи младше на полтора года.
Чёрт! Даже стрижки почти одинаковы!
До близнецов мы, конечно, не дотягивали, но вот за двойню запросто сошли бы.
- Да ладно? - тихо выдохнула его жена Лиза, наблюдая за мной, как будто я - пришелец.
Лида молчала, но лицо моей любимой отражало те же эмоции.
- Ну-у... Наверное, нам пора... И так пробки задержали. - У Лизы, первой из всех нас появился дар речи.
Я застегнул чемоданы. И под косившиеся то на меня, то на брата взгляды, поспешил вместе с остальными к лифту.
Новгородский аэропорт гудел, как улей. Пассажиры расплывались перед моими слезившимися глазами. Пол ночи не мог сомкнуть глаз, мучаясь от упрямого, не проходящего стояка, пока не довёл себя до оргазма, потираясь трещащим от возбуждения членом о гладкую, упругую попку спящей Лиды.
Теперь, регистрируясь на рейс, я только и мечтал поскорее очутиться на борту и вырубиться на все пять часов полёта. В отличие от племянника на моих руках, выдаваемого за сына. Полуторагодовалый Кирюшка, как и я, практически умывался слезами, но спать категорически отказывался. А ещё без конца тянулся к маме. В связи с чем Лиде и Лизе пришлось стоять максимально близко, чтобы не палить наш фокус с поддельными паспортами.