Спорить я не посмела.

Белка неспешно везла меня по дороге. Несмотря на указания отца, спешить я не собиралась. Ещё чего, подумаешь, здесь меня могут задержать, могу ещё в деревеньку заехать по дороге и потом попытаться отговориться делами. Ругать, конечно, будут, но не сильно.

Да и к тому же… что мне делать там, на празднике? Всё равно замуж не возьмут.

И память опять услужливо подкинула книгу воспоминаний, раскрыв на нужной страничке.

Это случилось через полгода после смерти Тионы. Год тогда выдался — не приведи Боги. В д’эрран закралась болезнь. Вначале тихо постучала в окно. А затем с ноги распахнула дверь и вошла в натопленные избы.

Начиналось всё с кашля, а уже к вечеру человек метался в горячке. К утру остывшее тело выносили в сенник и накрывали рогожей. Вначале дети, затем взрослые.

Я не спала две недели. Перебивалась короткой дрёмой, пока мы ехали из одного селения в другое, и кружками пила бодрящие отвары. Нужна была сила, много силы. Отец отправил посыльного в столицу, но ответ пришёл уже слишком поздно.

В одну из ночей, когда я уже потеряла счёт времени и, закутавшись в тёплый тулуп, тряслась в кибитке по просёлочной дороге, нас резко остановили. Вознице тогда попало по голове, а меня вытащили из кибитки. Я до сих пор помнила их голоса…

— Девица?

— Да ещё знатная!

Чьи-то грязные руки схватили меня за плечо и с силой бросили на землю. Я ощутила, что кто-то пытается задрать мои юбки.

Им не повезло, что я всегда носила с собой кинжал, подаренный отцом на двадцатилетие.

А ещё им не повезло, что я не приучена кричать.

Двое остались лежать прямо там, в грязи. Третий убежал и был пойман только утром. Его повесили в тот же день, на деревенской площади, без всякого суда. Я продолжала ездить по весям в попытке остановить эпидемию. И в начале третьей недели я поняла, что мне это удалось.

Я плохо помню, как приехала домой — грязная, голодная — и отогревалась у очага в комнате у прислуги. Плохо помню, как после этого неделю провалялась в кровати, — у меня был жар, и Лори выходила меня, сутками не отходя от моей кровати. Когда я очнулась, она почти сравнялась цветом со стеной — такая же бледная, осунувшаяся.

Но я никогда не забуду, как, спустившись в зал, я наткнулась на тяжёлый взгляд отца.

Он рассказал мне, что поползли слухи. Что опровергнуть их будет практически невозможно. И что мне нужно готовиться к тому, что я до конца своих дней проживу в отцовском замке.

На удивление, я восприняла это достаточно спокойно и в какой-то мере оптимистично. На следующий день написала письмо в Академию, попросила рекомендацию и направление в собственный д’эрран. И через месяц вступила в должность “Её Магичества” д’эрра Сольна, получая за это неплохое жалованье. Магов поддерживал лично Король, и все выплаты мне полагались из королевской казны.

А по поводу слухов… я не расстраивалась. Как-то не могла представить себя супругой какого-то Д’Эрра. Вот только праздники с тех пор не любила — от осуждающих шепотков было не укрыться, они настигали в самых неожиданных местах. Отец знал, что мне неприятны праздники, но никогда не просил присутствовать. Странно, что я понадобилась ему сегодня.

Белка остановилась. Я вынырнула из мыслей — уже второй раз за день — и огляделась. Моя первая остановка, мои первые пациенты. Тряхнула головой, отгоняя мрачные воспоминания. Ну ничего, всего один вечер — продержимся же!