Ба-бах!

Взрыв, хоть и приглушенный водой, прозвучал смачно. Пара офицеров помоложе, Колесников не стал присматриваться, кто именно, даже присели от неожиданности. Ну да, с непривычки страшновато, а чего вы хотели, господа? Это война, а она – не прогулка.

А вообще, положа руку на сердце, новым пополнением он был не слишком доволен. По сравнению с его прошедшими огонь и воду, умеющими до последнего стоять под огнем, знающими свое дело в мельчайших подробностях ветеранами молодежь выглядела откровенно бледно. А самое неприятное, деваться-то было некуда, работать приходилось с тем материалом, который имелся под рукой. Другого просто не будет. Единственно, утешала мысль, что все когда-то были такими, но легче от осознания этого простого факта не становилось. Пока еще эти мальчишки станут настоящими профессионалами…

Когда германский флот после разгрома и захвата Великобритании резко увеличился в численности, обнаружилось вдруг, что использовать новые корабли толком не получается. Нет, освоить технику, созданную по сходным канонам, да вдобавок не самую продвинутую, частью созданную более двадцати лет назад, а частью разработанную в максимально дешевом варианте, труда не составляло, но…

Вот об это самое «но» и разбились кое-какие планы. Дело в том, что у немцев просто некому было разбираться с трофеями. Изначально принятая система комплектования экипажей исключительно на добровольной основе сыграла с флотом злую шутку. Она, конечно, была хороша, привлекая крайне мотивированных людей и обеспечивая быструю и качественную подготовку пришедших. Вот только она же не давала возможности обеспечить плановую, организованную подготовку кадрового резерва. Даже после громких побед, когда авторитет флота взлетел на невероятную высоту, поток добровольцев оказался не очень велик, а главное, непредсказуем. Сегодня густо – завтра пусто. И как в таких условиях работать?

Выкрутился, конечно. Если уж до того выкручивался, то сейчас вообще грешно было бы упустить ситуацию, но пришлось проявить изобретательность. Для начала всем морякам резко подняли жалованье. Тем, кто служил на кораблях и в морской пехоте, больше, береговым службам меньше, но всем. Учитывая, что роль флота в победе никто не пытался оспаривать, это оказалось не так и сложно продавить. Тем более что при незначительной, по сравнению с армией, численности личного состава деньги требовались не такие уж и большие. Роммель, привыкший, что советы адмирала могут казаться неожиданными, но всегда полезными, его поддержал. А Геринг, предпочитая царствовать, но обязанности сваливать на коллег по триумвирату, не стал препятствовать. Данное обстоятельство вновь подняло престиж морской службы, но помогло незначительно.

Тем не менее, лиха беда начало, и следующим пунктом оказалась ломка одной важной традиции немецкого флота. Раньше стать офицером было очень сложно, исключением являлись разве что подводники, а теперь Колесников сделал финт ушами. Наиболее проявивших себя в боях моряков начали в спешном порядке доучивать, кого-то поднимая из матросов в унтер-офицеры, а кого-то по ускоренной программе гоняя уже в офицерских училищах. Азы знают – стало быть, и учить проще. Другое дело, качество подготовки оказалось ниже, чем у тех, кого обучали с нуля и подолгу, но тут уж ничего не попишешь. Дальше или доберут знаний уже в ходе службы, или же останутся вечными лейтенантами, которые тоже нужны. К тому же учили их в бешеном темпе, гоняя по четырнадцать-шестнадцать часов в день, особенно большое время уделяя практике на тех кораблях, на которых людям предстояло служить, и это частично компенсировало недостатки подготовки. Ну и, конечно, в ускоренном порядке доучивали тех, кто уже учился в военно-морских училищах. Только вот, несмотря на лучшую вроде бы подготовку, эти мальчишки были еще необстрелянными, а потому толк из них выйдет далеко не сразу.

Разумеется, освободилось значительное количество мест, куда требовались простые матросы, но их все же готовить быстрее. Нужен только материал. И тогда Колесников пропихнул организацию призывного набора взамен добровольного. В общем, дело сдвинулось с мертвой точки и не спеша, как тяжелый локомотив, начало разгоняться. Но боже, сколько нервов это стоило адмиралу! И время он все же изрядно упустил. Подготовка экипажей растянулась на добрых полтора года, и все это время противник тоже не сидел сложа руки. Американцы кто угодно, но не дураки, и промышленность у них могучая.

У союзников и вассалов дела тоже обстояли не слишком радужно. Французы, неплохо показавшие себя во время сражений с Британией, не слишком рвались воевать за океан. Пассионариев у них еще в Первую мировую выбили капитально, и адмиралу Жансулю приходилось крутиться как ужу на сковороде, с бору по сосенке собирая экипажи и обеспечивая ремонт и обслуживание своих потрепанных кораблей. Один «Жан Бар», который, как печально шутили сами французы, вот-вот проржавеет насквозь прямо у причала, чего стоил. Ну да французскому адмиралу хотя бы не требовалось резко увеличивать количественный состав, да и финансирование шло из Берлина. Точнее, шло оно от его собственного правительства, но продавливали его немцы. Старик Петен пищал, как лягушка под бегемотом, но требуемые суммы отстегивал, и Жансуль, которому Геринг в личной беседе официально пообещал, что следующим президентом Франции будет он, старался, как мог. На него можно было положиться, личная заинтересованность – великое дело, но все равно ресурсов банально не хватало, и это обстоятельство серьезно тормозило процесс.

Не лучше обстояли дела и у итальянцев. Нет, повоевать Италия в лице Муссолини хотела, еще как хотела. Желательно лежа на диване и давая ценные советы, с тем, чтобы получить после этого свою долю трофеев. Подождав с полгода (работы и у самих было столько, что Колесников приползал домой обычно уже за полночь, а то и вовсе оставался ночевать в штабе, за что регулярно получал нагоняи от Хелен) и убедившись, что дела у макаронников так и не сдвинулись с мертвой точки, адмирал полетел в Рим лично. Там долбаный дуче за два дня ухитрился довести его до белого каления да еще и попытался в постель к адмиралу подложить знойную красотку. Не сам, конечно, но итальянская разведка явно работала с его ведома. Не учли вот только, что Лютьенс – не мальчишка, который с воплем кидается на все, что имеет грудь и задницу, а дома его ждет женщина, которая и чертовски красива, и далеко не ханжа. В общем, попытка сбора компромата на немецкого адмирала провалилась, а затем для итальянцев начались сложности.

Примерно через неделю после того, как немецкий адмирал улетел не солоно хлебавши, торговые связи между Германией и Италией начали прерываться. Да и не только между ними. Примерно в течение месяца Италия оказалась в ненавязчивом, но плотном кольце экономической блокады. И организовано все было так, что придраться-то не к чему. Все уже заключенные контракты выполнялись с немецкой педантичностью, вот только сверх этого прекратилось все – закупки, поставки… Деликатно закрылся для итальянских судов Суэцкий канал. Как? Да очень просто. Цены на проход вдруг стали такими, что сделали его невыгодным. Американские корабли, кстати, тоже не пускали, причем тем же самым способом. Гибралтар, правда, остался для итальянских кораблей (в отличие от американских) открытым, но вот проблемы с пополнением запасов топлива у итальянцев возникли моментально. Ну, не обслуживали их в подконтрольных Германии портах, а это – вся Европа. К блокаде тут же присоединились Турция, Франция, Испания, а с ними вместе и прочая мелюзга. Большинство из них и радо было бы нагреть руки, заместив на итальянском рынке Германию, но им было четко и недвусмысленно указано: если что – то сразу. Связываться с немцами никто не захотел. Оставался еще СССР, но его товарооборот был невелик и никак не мог помочь разом скатившейся в минус итальянской экономике.

Дуче рвал и метал, плевался слюной и писал в потолок, но сделать ничего не мог. Будучи неглупым человеком, он хорошо понимал: упадет уровень жизни – пойдет вразнос страна. Это не немцы и не русские, способные стиснуть зубы и терпеть, по приказу или ради будущего. Это – итальянцы, народ одновременно инфантильный и импульсивный, не слишком управляемый, причем как простые люди, так и куда более опасные представители крупных промышленных и финансовых кругов. За счет сильной руки всех их можно держать в повиновении… недолго. Потом, даже если не устроят революцию, то просто разбегутся. А договориться не получалось. Пришедшие на смену Гитлеру люди были прагматиками, и идеологию ценили только как средство достижения собственных целей, во главу угла не ставя. К тому же ход с экономическим давлением оказался с их стороны полной неожиданностью. Военные туповаты, Муссолини до недавнего времени был в этом искренне убежден. От них можно ожидать чего-то резкого, возможно, силового, но как раз для этого повода он не давал. Вот так же, с чувством да по кошельку.

В общем, сопротивлялся он недолго, после чего согласился с выставленными ему условиями, куда более жесткими, чем озвучивались изначально. И Италия начала подготовку к войне, теперь уже под присмотром немецких контролеров, аккуратно, но жестко прибирающих власть в стране. «Папаша» Мюллер оказался на высоте, поставив сюда опытных и знающих людей, так что процесс теперь шел вполне удовлетворительно, хотя, конечно, как всегда хотелось бы большего.