Я так на отца запрыгивала в детстве… И просто так, и однажды – до смерти перепугавшись чужой собаки, забежавшей к бабушке во двор. Правда, тогда я весила все-таки значительно меньше…

А потому его величество пошатнулся от неожиданности и вместе со мной обрушился на ковер. Попытался сесть, отодрать меня, растерянно вопрошая:

– Элла? Да ты что… что с тобой? Элла…

Он был теплый, твердый, и вообще… жизненно необходимый.

Его присутствие словно разгоняло весь этот сумрак, помогало истребить страх.

– Ничего… – пробормотала я, с сожалением расцепляя свою мертвую хватку. Но слезать не стала, плотно уселась верхом на коленях Кэйра, спрятала голову на его груди, с наслаждением вдыхая аромат совсем уж спутавшихся черных волос. Свежий такой, чуть лимонный, чуть вересковый… А еще они пахли утренним сумраком и почему-то топлеными сливками.

Кажется, я с ума схожу…

– С тобой все в порядке? – растерянно подтвердил эту мысль Кэйворрейн, заключая меня в тесные объятья.

– Угу…

Я поерзала, устраиваясь поудобнее, но что-то мешало… Какой-то жесткий бугор, попавший на самые нежные мои места, между ногами, и джинсы от него не спасали.

Ой…

– Ой…

На меня ватным одеялом рухнуло сначала смущение, а после и возмущение. У меня тут страхи, переживания, я к нему прижимаюсь как к единственному и неповторимому – а у него… у него вот это!

В ответ меня прижали еще крепче и поцеловали так, что ужасы из сознания испарились напрочь. Вместе с остатками разума и протестами…

– Девочка моя… – выдохнул король, перемещая губы к моему уху. Прикусил мочку, издал короткий стон и полез руками под мою рубашку. – Ты меня за этим звала?.. Ммм…

– Ммм… – откликнулась я, подставляя ему шею и выгибаясь. – Не совсе-е-ем…

– Эл-ла… – Мое имя словно прокатилось по коже, побежали мурашки.

А мужские руки тем временем выделывали нечто невообразимое с моей грудью, точнее – сразу с обеими. И то, что мешало внизу, внезапно перестало быть лишним, оказалось правильно расположенным, и я заерзала опять, желая, чтобы оно проникло глубже… Но там штаны… мои… и его… вот это все однозначно лишнее…

Недавний животный ужас превратился в пламя. Сердце неистово колотилось, все быстрее разгоняя кровь по венам, мысли туманились, и в них был лишь один король. Такой важный, такой нужный, такой желанный.

Нет критики, нет переживаний, нет сомнений.