Именно этот вопрос я и озвучила Айкену.

– Да все просто! Как ты помнишь, никакой дар не может остаться без ответа. Подсовывать в ответ пожухлые листья стыдно, а отдавать что-то из нажитого – жалко.

– Почему?

– У молодых брауни не так много личной собственности. И, как правило, вся она – волшебная. Амулеты, артефакты и просто драгоценности. Это в людских землях на любой камешек можно год жить, а у нас тут все по-другому. У фейри процветает натуральный обмен. Особенно в отношениях с людьми. За работу вполне достаточно молока, хлеба и меда, который и так оставляли. А одежда – это подарок. Ты вон что умудрилась с короля за простые перчатки стребовать!

– Ну…

Я на полном серьезе задумалась, так как, если честно, не считала возвращение мне свободы воли таким уж великим бартером. В конце концов до встречи с его величеством, она у меня была просто так! Своя и совершенно бесплатная.

– Вот то-то, – неправильно понял меня Айкен. Он взял печеньку с блюда, покрутил в пальцах и перешел к делу: – А ты чего хотела-то вообще? Вряд ли просто так поболтать, Элеонора Мак-Ринон.

– Понимаешь, я несколько переживаю по поводу подготовки к свадьбе. У меня постоянно спрашивают мое мнение, притом на довольно важные, на мой взгляд, вопросы. А вдруг я что-то не то сделаю, неправильно распоряжусь?

Я в подробностях рассказала управляющему обо всем, чем меня грузили, и, рассыпаясь в заверениях, что восхищена его организаторскими способностями, спросила совета. Айкен, разумеется, расправил плечи, вскинул подбородок и весь надулся от важности.

– Это ты правильно спросила. А что сделала? Ага, ага…

Брауни выслушал мой рассказ и резюмировал:

– Правильно все. К тебе этих леди не просто так приставили, а чтобы помочь избежать ошибок. И очень странно то, что они пытаются переложить на тебя решения. Я присмотрюсь… возможно, состав фрейлин нуждается в замене. Но это странно, я был уверен, что выбрал лучших! А дворцовый распорядитель… ну, он-то просто боится тебе не угодить. Может, и фрейлины тоже…

В этот момент из спальни вышла моя сонная монстро-собака, которая сейчас была до невозможности милой. Чуть путалась в толстых лапах, зевала и даже, казалось, моргала вразнобой. Но, увидев хозяйку, завиляла хвостиком с такой силой, что толстая попа заходила из стороны в сторону, и бросилась ко мне.

Подхватив свою любимую девчонку на руки, я увернулась от любвеобильных поцелуев и, пощекотав толстое пузико, сказала:

– Кажется, кому-то пора гулять.

Собачонка аж взвизгнула от восторга, соскочила с моих коленей и рванула к двери.

– Умная какая! Неужели поняла?

– Так это не ваши тупые псины. Это гончая Дикой Охоты, – отозвался Айкен, отставляя чашку. – Ладно, если на этом все, то я пошел. Собачку выведу, так и быть… То есть рад услужить невесте прекраснейшего из Неблагих королей!

Прекрасно понимая, что сам брауни гулять с Лулой не будет, поручит кому-то из слуг, я проводила его и даже печально высунула нос за дверную створку.

Мы с Кэйром, конечно, поклялись не отходить друг от друга ни на шаг, но, слегка успокоившись, оба поняли, что это попросту невозможно. А стало быть, в его отсутствие я обречена сидеть у себя в комнатах под надежной охраной и магической защитой «по всему контуру», как выразился король. Вход разрешен только Айкену, дворцовому распорядителю и фрейлинам. Даже волшебную прялку перенесли сюда!