– А что такое Кардо Баррикверо?

– Колючка, вредина – сорняк, короче говоря.

Они поднялись ещё выше, и Том добавил:

– Бабушка говорит: кто не Кардо Баррикверо, тот и не Чертополох. И я тоже так думаю. А мама решила меня воспитывать. Поэтому и держит в замке.

Рик кивнул и грустно улыбнулся:

– Наверно, меня здесь терпят, потому что я лекарственный.

И тут лестница кончилась. Друзья стояли перед дубовой дверью, рядом с которой на цепи висел молоток. Том трижды ударил им в дверь.

– Войдите! – отозвался властный голос.

Том толкнул дверь, и друзья вошли в таинственные покои. Внутри было почти темно. Лишь где-то далеко, в конце большого зала, в очаге слабо теплился огонь. Держась за руки, принцы двинулись в ту сторону. Сбоку от очага, в густой тени, стояло то ли кресло, то ли трон. Том поклонился ему со словами:

– Бабушка, здравствуйте! Это мой друг – Рик Подорожник.

– Тот самый, с кем вы разогнали скрупов? Донна Акарно была вне себя, когда рассказывала мне о ваших подвигах, – сказала бабушка Тома с лёгким смешком.

– Да, тот самый.

Огонь в очаге вспыхнул ярче, и Рик увидел сидящую на троне тёмную фигуру.

– Разве мы сделали что-то дурное? – спросил Рик.

– О нет, как раз наоборот! Но это было опасное приключение. Оно могло плохо закончиться.

– Зато теперь всё закончится тем, что мы засохнем с тоски, – ответил Том. – Нас заперли здесь, как в тюрьме.

– А если вы опять затеете что-то опасное?

– А разве настоящий Кардо Баррикверо должен прятаться от опасности за мамочкину юбку? – сердито бросил Том.

– Ну что же, я вам, пожалуй, помогу, – сказала бабушка и поднялась из кресла. В комнате тут же вспыхнули светильники, и огонь в очаге заплясал весёлыми языками.

Рик на мгновение зажмурился. А когда открыл глаза, увидел бабушку своего друга во всей её красе. Донна Кардо Баррикверо оказалась высокой, смуглой и темноглазой – как Том. Только волосы у неё сверкали серебром. Платье на бабушке переливалось, как угли в очаге, – то приглушённым пурпуром, то ярко-алым блеском. Любой, взглянув на неё, понял бы, что это Королева. Но никто не осмелился бы даже подумать – старая. Бабушка Кардо Баррикверо не была старой, как, впрочем, и юной. Время почтительно обходило её стороной.