Мужские пальцы осторожно водят по моему бедру сверху вниз. Горячее тело Константина находится совсем рядом, и я цепляюсь рукой за его рубашку, притягивая к себе. Он не сопротивляется, склоняясь надо мной, и я чувствую его раскаленное дыхание на своей шее. Температура его тела явно выше, чем обычно, он словно пылает, и это заводит меня ещё больше.

Константин слишком грубо впивается губами в мою кожу, но мне это даже нравится. Проводит рукой по груди, вызывая мой протяжный стон, скользит вниз по животу, отодвигая кружевную ткань, находя самое чувствительное место. Я словно взрываюсь от этой ласки. Я хочу его так, как никогда раньше, выгибаясь на встречу его пальцам.

Еще никогда мы с ним не заходили так далеко. Хотели перейти к физической близости после свадьбы.

— Вот уж не думал, что рекорнил действует на тебя так, — тихо смеётся мужской голос мне в ухо.

Распахиваю глаза, и шатающаяся реальность рисует передо мной лицо моего мучителя, Мулцибера.

Секунды хватает на то, чтобы я пришла в себя, смахивая последние остатки дурмана. Брыкаясь изо всех сил, я спихиваю его себя, пытаясь ударить побольнее, что вызывает в неё очередной приступ громкого хохота.

— Ублюдок! Ненавижу тебя! Будь ты проклят!

— Полегче, принцесса, я ведь и правда могу поверить, что не нравлюсь тебе, — издевается он.

Задыхаюсь от ненависти и презрения к себе. Как я могла?! Что со мной вообще происходит?

— Чем ты меня опоил?! — кричу, почти рыдая.

— Единственным, что могло спасти твою симпатичную шкурку.

Оглядываю своё тело, вспоминая о том, что произошло накануне и не могу поверить своим глазам. На белоснежной коже нет ни единого напоминания о хлысте Лив. Ни царапинки!

Мулцибер не признаётся, что именно это за препарат, лишь вскользь упоминает, что в моём мире ничего подобного не существует.

— А теперь, Диана, давай решим, как же мы накажем твоих врагов?

— С каких пор тебя интересуют мои враги? — зло спрашиваю я.

— Они ведь нарушили мой приказ! — в притворном ужасе восклицает он и разводит руками, словно с сожалением. — А за такие вещи следует расплата. Я хочу, чтобы ты сама определила меру наказания.