– Остановите его!!! – крикнула Миральда, – быстрее!
Подобрав многочисленные юбки и вполголоса бормоча крепкие словечки, она уже бежала по лестнице. Дэйлор, с которым столкнулся Шениор, недоуменно пожал плечами, поглядел вслед стремительно удалявшемуся королю – но, стоило Миральде поравняться с ним, сграбастал ее одной рукой, и с легким акцентом рявкнул ей в лицо:
– Что происходит, женщина?!!
Ведьма вдруг узнала его; это был тот самый дэйлор, которого называли Каннеусом. Она яростно дернулась, пытаясь высвободиться – но тщетно. Холеные пальцы министра оказались на удивление крепкими.
– Остановите его, проклятье Хаттара вам на головы!!!
– Что происходит? – снова спросил дэйлор, ощутимо встряхивая Миральду, да так, что клацнули зубы.
Кровь ударила в голову ведьме.
– Ах, что происходит?!! Вы все подыхаете, вы, которые могли спасти всех!!! – голос сорвался на рыдания, – посмотри на себя, дэйлор, посмотри на свои руки… Да отпусти же, наконец, неверующий глупец!!! Вы хотели доказательств – получайте их!
Каннеус замер, глядя на нее так, словно держал в своих руках не обычную человеческую женщину, а неведомое чудовище. Потом процедил сквозь зубы:
– Что ты несешь?
– Я предупреждала вас!!! – гаркнула Миральда. Ее хриплый, сорванный голос отразился от белоснежных сводов потолка многократным хриплым эхом, – но никто, никто меня не слышал… Вы полагались только на своих никчемных магов! Да остановите же короля!..
В этот миг она поняла, что свободна, и рванулась дальше, надеясь, что успеет настичь Шениора до того, как он сотворит что-нибудь непоправимое. Хотя… На самом деле, терять-то ему было нечего. Краем глаза она заметила, как дэйлор разглядывает свои руки, и как на лице его все отчетливее проступает самый обыкновенный ужас, который испытывает любое разумное существо перед лицом надвигающейся гибели.
Темный силуэт Шениора мелькнул далеко впереди – ломаная тень в безумном блеске молний…
Задыхаясь, Миральда прибавила ходу. Она должна… должна была догнать его, что бы ни случилось…
А Шениор, добравшись до резных дверей, распахнул их и устремился в самое сердце грозы. Ведьма услышала топот за спиной, обернулась – Каннеус с землистым лицом бежал следом. Кажется, он что-то кричал, называя своего короля по имени…
В лицо хлестнули упругие струи отравленной воды. Лило, как из ведра; ветер, с диким воем обрушиваясь на вековые ели, играючи гнул их, как будто это были тонкие прутики. Молнии одна за другой раскалывали почерневшее небо, и следом грохотал гром, от которого, казалось, содрогается сама Атхена, мать-земля.
– Шенио-ор! – в последний раз завопила Миральда, но ее хриплый, надтреснутый голос исчез в реве грозы.
Споткнувшись о корень, она с размаху растянулась на гальке, больно ударившись всем телом; начала подниматься на четвереньки, то и дело отирая с лица струящуюся воду… И в это мгновение, в свете очередной вспышки молнии, Шениор бросился в волнующееся озеро – и вмиг скрылся под водой.
Слезы потекли из глаз, мешаясь с горькой и дурно пахнущей водой.