Экономические санкции против Ирана: все возвращается на круги своя

После того, как в 2015 году шесть стран подписали соглашение о ядерной программе Ирана (США, Франция, Великобритания, Германия, Китай и Российская Федерация), Тегеран не очень долго наслаждался возвращением к мирной жизни. Под мирной жизнью я имею в виду состояние, когда происходило сворачивание экономических санкций против Ирана, которые ранее были инициированы Вашингтоном.

В Иран быстро потянулись компании из Европы, России и Китая, рассчитывая начать освоение богатых месторождений углеводородного сырья и весьма емкого внутреннего рынка. Суммы ожидаемых иностранных инвестиций в иранскую экономику оценивались даже не в десятки, а сотни миллиардов долларов. Однако эйфория длилась не долго. В мае президент США Дональд Трамп заявил о выходе его страны из многостороннего соглашения («Совместный всеобъемлющий план действий») и потребовал от Тегерана таких уступок, которые были для последнего неприемлемыми. Фактически Вашингтон объявил ультиматум, который содержал угрозу возобновления экономических санкций. И хотя остальные участники соглашения не поддержали инициативу Вашингтона, его это не остановило.

Белый дом объявил о введении санкций против Ирана в два этапа. Первый должен начаться с 4 августа, второй – с 6 ноября текущего года. Более того, Вашингтон предупредил остальных участников соглашения и все международное сообщество, что в экономических санкциях должны участвовать все. Несмотря на то, что инициатива Вашингтона не получила поддержки в Совете Безопасности ООН. За уклонение от таких санкций Вашингтон пригрозил введением вторичных санкций против ослушавшихся.

Несмотря на антиамериканскую риторику целого ряда европейских политиков Европа, как мне кажется, послушно начнет с 4 августа участвовать в санкциях против Тегерана. По информации госдепартамента США, около 50 компаний сообщили к середине лета о намерении покинуть иранский рынок. В основном это компании, работающие в финансовой и энергетической сферах. Большая их часть из Европы.

Такие страны, как Китай, Россия, Турция и некоторые другие дали понять, что под дудку Вашингтона плясать не собираются. Посмотрим, уже в этом месяце станет понятно, какие страны действительно готовы продолжать сотрудничество с Ираном и противостоять Вашингтону, а какие пойдут у него на поводу.

А что Тегеран? Тегерану, конечно, не привыкать, санкции против него начались еще в 1979 году, и толком перерыва в них почти не было (если не считать короткое «окно» 2016–2017 гг., когда не были даже полностью сняты все ранее введенные санкции).

На фоне надвигающейся торговой войны, инициированной Вашингтоном против Китая, Европы и других стран, Тегерану, может быть, будет легче найти лазейки и «дыры» в экономической блокаде. Слишком уж многих Трамп успел настроить против Америки за короткий срок.

Кроме того, Тегеран прорабатывает вопрос о компенсации возможных рисков для иностранных инвесторов. Речь идет о предоставлении таким инвесторам особых льгот при вложении в утвержденные правительством проекты (всего 72 проекта).

Кое-кто из иностранных инвесторов и представителей национального бизнеса еще в начале года предчувствовал, что санкции будут возобновлены. Поэтому начался отток капитала из страны, что заметно стало сказываться на национальной валюте – иранском риале. Его курс стал падать. В начале года официальный курс валюты составлял 35186 риалов за доллар США, а концу июля он уже вырос до 44070. Но это официальный курс, а еще есть курс серого и черного рынка, где риал оказывается еще более дешевым. В прошлом месяце курс пересек планку в 100 тысяч риалов и 30 июля на черном рынке он упал до 112 тысяч риалов. Падение валютного курса риала ведет к повышению цен на те потребительские и инвестиционные товары, которые страна импортирует. В результате ускоряется инфляция. В результате в стране уже возникли определенные недовольства и имели место отдельные манифестации.

Центральный банк Ирана принимает срочные меры по ужесточению контроля над валютными операциями в стране. В частности, в апреле был установлен лимит владения наличной иностранной валютой в размере, эквивалентном 10 тысячам евро. «Граждане до конца месяца должны продать любую избыточную сумму или внести ее на банковские счета», говорится в заявлении ЦБ Ирана. Отмечается, что несоблюдение требований «повлечет за собой судебное преследование». Валютный надзор Центробанка выявляет все большее количество махинаций со стороны частных иранских компаний, стремящихся вывести иностранную валюты за пределы страны. В июле было арестовано несколько предпринимателей, получивших от правительства лицензии на импорт телефонных аппаратов. Можно предположить, что валюта была перечислена, а импортный товар в страну не поступил. Усилилась скупка золота и других драгоценных металлов на внутреннем черном рынке за иностранную валюту. Ряд торговцев золотом уже арестован.

Весной текущего года парламент Ирана торжественно заявил о полной (100-процентной) дедолларизации национальной экономики. Как выяснилось, это было несколько поспешное заявление. Но ЦБ страны заявляет, что в международных расчетах доллара США к концу года не останется. Доллар будет замещен евро. Будут также использоваться другие валюты. Например, российский рубль и китайский юань.

К сожалению, для Ирана, период 2016–2017 гг. оказался недостаточным для того, чтобы дождаться полной разморозки все международных резервов. Величина этих резервов до конца не выяснена. Центробанк Ирана давно уже перестал публиковать систематическую информацию на этот счет. Но, согласно экспертным оценкам, по величине резервов в последние два десятилетия Иран входил в первую двадцатку стран.

Удивительно, но подробную статистику золотовалютных резервов Ирана можно найти на сайте Федерального резервного банка Сент-Луиса, входящего в Федеральную резервную систему США[17]. Приведу данные по отдельным годам (на начало года; млрд, долл.): 2000 г. – 16,57; 2005 г. – 47,10; 2010 г. – 78,91; 2011 г. – 95,48; 2012 г. – 52,07; 2013 г. – 118,20; 2014 г. -110,78; 2015 г. – 115,74; 2016 г. – 104,16; 2017 г. – 95,12; 2018 г. – 108,36. Кроме того, источник дает прогноз величины резервов на начало следующего года -126,97 млрд. долл. Обратим внимание на то, что иногда данные о золотовалютных резервах Ирана публикует Центральное разведывательное управление США (ЦРУ). По данным ЦРУ, на конец 2016 года они были равны 135,5 млрд. долл. Как видим, данные ФРС США и ЦРУ заметно расходятся. Но очевидно, что и денежные власти США, и американские спецслужбы проявляют весьма серьезный интерес к международным резервам Ирана. Это не случайно. Видимо заморозка резервов – один из главных инструментов в арсенале Вашингтона. Ни ФРС США, ни ЦРУ не выделяют в общем объеме международных резервов ту часть, которая находится под «заморозкой».

Когда Вашингтон объявил о начале «разморозки» иранских резервов, некоторые эксперты называли суммы замороженных средств до 100 млрд. долл. Видимо, учитывались не только резервы, но и иные валютные активы, принадлежащие юридическим и физическим лицам Ирана. Через некоторое время оценки были понижены до 30 млрд. долл. А еще через некоторое время ЦБ Ирана официально заявил, что рассчитывает на полную разморозку и назвал общую сумму 32 млрд, долл.[18] В некоторой степени заморозке подвергалась и валютная выручка от иранского экспорта, которая зачислялась на счета банков стран-импортеров. Такую валюту нельзя было переводить в другие страны, она могла использоваться только для закупок товаров в данной стране.

Сколько удалось разморозить иранских резервов за два года «оттепели», никто не знает. Дело в том, что власти США на одну «заморозку», которая делалась в период санкций, стали накладывать новую «заморозку». Неожиданно в Вашингтоне вспомнили о событиях 11 сентября 2001 года и посчитали, что Иран сыграл важную роль в подготовке террористического акта. А раз так, то он должен нести материальную ответственность за содеянное. Иначе говоря, покрывать судебные претензии американских граждан (которые сами пострадали от теракта или пострадали их родственники) следует за счет тех иранских резервов, которые были уже один раз заморожены. Федеральный судья Нью-Йорка 2 мая нынешнего года постановил, что Иран должен выплатить более 6 миллиардов долларов семьям погибших в результате терактов 11 сентября 2001 года[19]. Тегеран уже подал апелляционный в июне нынешнего года иск в международный суд ООН в Гааге по поводу новой незаконной волны заморозок резервов.

Между прочим, повторная заморозка международных резервов Ирана началась еще до того, как 4 августа стартует первый этап экономических санкций. Дело в том, что объявленные в мае Трампом санкции имеют отношение к ядерной программе Ирана. А параллельно Вашингтоном могут вводиться и вводятся санкции по иным причинам и соображениям. Так, в мае месяце в санкционные списки Вашингтона попал глава ЦБ Ирана Валиолла Сейф. Основанием, как заявил Вашингтон, является то, что руководитель Центробанка имел тесные связи с иранским Корпусом стражей исламской революции (КСИР). А этот Корпус, по мнению Вашингтона занимается поддержкой палестинских террористов и вообще проводит враждебную по отношению к Израилю политику. Конкретно В. Сейф был обвинен в том, что он помогал КСИР переводить нелегально многие миллионы долларов партии «Хезболлах». Включение в черные списки руководителя Центробанка означает его невозможность пребывания на территории США и предполагает арест принадлежащих ему активов на территории Америки.

Примечательно, что через два с половиной месяца после этого (25 июля) кабинет министров Ирана принял решение о смене руководителя Центробанка страны. На смену В. Сейфу, который находился на этом посту с 2013 года, пришел Абдольнасер Хеммати. Новый 61-летний руководитель Центробанка долгие годы проработал в финансово-кредитной системе страны, до последнего назначения он руководил Центральной государственной страховой компанией. Сообщая об этом назначении, президент Ирана Хасан Роухани (посты президента и премьер-министра в Иране совмещены) выразил надежду, что А. Хеммати сумеет провести реформу банковской системы, финансовой и денежной политики ИРИ. Иранский президент также выразил надежду, что новый председатель Центробанка сумеет стабилизировать курс падающего риала, существенно расширить финансовые двусторонние соглашение с другими странами и защитить валютные резервы страны в условиях новой волны ужесточения санкций против Ирана.