Изменённый появился неожиданно.

Когда в окулярах работающего прибора ночного виденья я увидел оплывшую харю, которая следила за нами из-за прилавка разбитого магазинчика (одного из многих на станции) я не стал стрелять.

Для начала обозначил противника Борзу:

— Десять часов, из-за прилавка за нами смотрит, кажется один.

Волк осмотрел указанное направление, но не на секунду не задержал своё внимание на обозначенной точке. При этом я был уверен, что всё что нужно он увидел:

Непохож на изменённого. Они никогда так себя не вели. Всегда ломятся нахрапом.

Я тоже не стал подавать виду до поры до времени:

— Попомни мои слова, по-настоящему мы прикурим, когда эти уроды оружием пользоваться начнут. Мозги-то в бошках человеческие. Но оплывшую, лысую харю уж я-то от человеческой ещё в состоянии отличить.

Через секунду пришло предостережение:

На четыре часа ещё один. Скрылся за насыпью.

Оскалившись, я прошипел:

— Окружают упырьки. Как пить дать окружают.

Волк был со мной согласен:

Нападут, как только смогут максимально сократить дистанцию для рывка. Приближаться к магазинам нельзя.

Я кивнул:

— Ага, вот только следы ботинок беглеца уходят прямиком туда, куда нам совсем не нужно. Предлагаю, отбить хвост, а потом продолжить охоту.

На том и порешили.

Для изменённых резкая смена направления нашего движения и рывок на другую сторону тоннеля, стал полной неожиданностью. Мы успели добежать до края перрона и спрыгнуть на рельсы, прежде чем над станцией повис мерзкий клёкот.

Гонка началась.

В группе загонщиков оказалось немного особей. Но все они как одна демонстрировали новую, совершенно иную по сравнению с остальными изменёнными тактику.