Глава 6

– Следующий!

Зазевавшегося французского солдата толкнули в спину его же товарищи, и он вылетел из строя, едва не упав на колени перед строгим русским сержантом.

– Имя?

– Жак Лепаж, господин сержант!

– Об ответственности за утерю оружия предупрежден?

– Так точно!

– Иди, получай ружье.

Жак поставил закорючку напротив своего имени в толстой батальонной книге и отошел к деревянным ящикам. Под неодобрительным взглядом присматривающего за порядком бородатого казака взял первое попавшееся ружье, патронную сумку и мешочек с сухарями. Последнее радовало больше всего – во время похода в Россию французы так наголодались, что без небольшого запаса хоть чего-нибудь съестного у многих начинали дрожать руки и пропадать зрение. Доктора объясняли нервной горячкой, но откуда возьмутся нервы у простого солдата? Они благородным для мигрени положены, так что пусть клистирные трубки не наговаривают. А так, конечно, сейчас кормят хорошо, особенно если день не постный.

Но сегодня предстоит бой, и все посты разрешаются. Первый бой на проклятой английской земле. Но первые выстрелы уже прозвучали, если можно назвать выстрелами ракетную и артиллерийскую обработку наспех сооруженных береговых укреплений. Как там полыхало! Вроде и гореть нечему, но до сих пор, по прошествии нескольких часов, поднимается дым и тянет горелым мясом. Английским мясом. Да они сами виноваты! Кто заставлял стрелять в парламентеров, предлагавших сложить оружие и сдаться в плен? Вон у господина лейтенанта две здоровенные вмятины на кирасе, и ходит он немного скособочившись. Тут любой рассердится, а уж русским сам бог велел.

Кстати, мысль о том, что именно война против Англии, а не против России является богоугодным делом, вдалбливалась во французские головы понаехавшими из Польши ксендзами. Последние, поставленные перед выбором между миссионерской деятельностью среди диких монголов или чуть более цивилизованных европейцев, выбрали цивилизацию. Дополнительной морковкой перед носом груженого ослика стало предложение императора Павла Петровича о перенесении Святого престола из Рима в Краков и о переименовании Римско-католической церкви в Полонскую. Бредовая, конечно, идея, но шляхецкая гордыня просто млела от восторга и открывающихся перспектив. Даже подчинение российскому Священному синоду не смущало. А что, это учреждение насквозь светское, хоть и занимается делами духовными, и нигде не записано, что Папа не может назначаться из Санкт-Петербурга. Кто-нибудь может предъявить документ с прямым и четким запретом? Вот то-то и оно!

А несогласные давно кормят раков в Висле. Святая Полонская церковь, друзья мои, организация серьезная и терпеть раскольников в своих рядах не намерена. И не беда, что количество ксендзов уменьшилось в восемь раз, а епископов в двенадцать – пример отца Казимира, получившего кардинальскую шапку из рук Великого Магистра и протектора Мальтийского Ордена императора Павла Петровича, вызвал невиданный доселе энтузиазм.

– Жак! – окликнул Лепажа капрал его взвода. – Ты с лошадями управляться умеешь?

Парижанин в восьмом поколении искренне удивился:

– Зачем это мне?

Капрал, начавший службу еще при Людовике XVI, поднес к носу солдата кулак:

– Если прикажу, сам в хомут влезешь, ясно?

– Так точно, месье! – спорить с человеком, за спиной которого маячат грозные казаки, Жак не отважился. – Будет исполнено!

– Что исполнено, болван?