В офисе фирмы Алексея проходила душещипательная беседа. Не хватало удобств. Мебель всю вывезли, и капитан Власов разговаривал с Олегом, сидя на ящиках в коридоре:

— Что интересного можно найти в доме Алексея?

— В доме? Ничего. Алеша живет скромно. Рембрандта не собирает. У него в доме свой гений живет, но его великие труды пока не оценены. Самое ценное лежит в больнице. Это мозги Алексея. Его нет — и нас нет. Как видите, выкидывают на улицу.

— Кому же понадобилось калечить такого человека?

— У меня есть свое мнение, но я его высказывать не буду. Лишнее слово может и меня уложить в реанимационную палату. А то и на кладбище.

— Значит, был повод.

— Поводом стали амбиции Алексея. Он не понимал, с кем затеял опасную игру.

— Помочь не можете?

— Нет. Я мелкая сошка. В больших делах меня обходят стороной. Алеша решил пободаться с китами, им это не понравилось. У него хватало завистников, он многим перешел" дорогу в неположенном месте.

— Извините, вы не носите очки?

— С чего вы решили?

— Щуритесь, когда смотрите вдаль.

— Прозорливо. У меня близорукость, но это секрет. Очки мне не идут. Дома надеваю, но не на людях.

— Понял. Что ж, извините за беспокойство.

— Я вас понимаю и не завидую.

— Вы знали о страховке?

— Ерунда, о ней все знают, на первой полосе в газете печатали. Рекламный трюк, не более того.

Капитан встал:

— Желаю удачи.

Ночь — самое паршивое время суток. Павлик уже спал. В комнате горела только настольная лампа. Наташа сидела в кресле у окна. Она заставляла себя читать, но в течение часа не перевернула ни одной страницы. Тревожные мысли не давали ей сосредоточиться на тексте. От каждого шороха она вздрагивала — нервы уже не выдерживали напряжения. Казалось, если к ней прикоснешься, может ударить током.