— Нет, серьезно, как ты собираешься привлечь мужчину, сестра Энн-Мэри? Имидж — все. — Имидж Фрэна: школьник с сумасшедшинкой. Сегодня на нем были надеты брюки цвета хаки и топсайдеры,[9] а поверх синей рубашки, застегнутой на все пуговицы, повязана оранжевая бандана.

— Я не собираюсь привлекать мужчину в школе. Кого там привлекать? Уборщика Эрни?

— Мистера Гарнетта.

— Меня не интересуют интрижки с нашим женатым директором.

— Его жена спит со своим инструктором по йоге. Он все равно что разведенный, во-от шта я хачу-уу тебе сказа-аать, — произнес он с подчеркнуто лонг-айлендским акцентом.

Фрэнни родился в Бостоне. Он — четырнадцатый из пятнадцати детей Гудселов. Махровых ирландских католиков. «Восемь девочек, семь мальчиков; двое геев, одна лесбиянка; шестеро разведенных, шестерым повезло с первого раза», — таким было его обычное описание своих сестер и братьев.

Несколько лет он провел в Нью-Йорке и Хэмптоне, обучая отпрысков богатых и знаменитых, — по его словам.

— Ты ужасен, — деланно произнесла Энн. — Убили женщину. Трое моих ребят там были. Я там тоже была. Это просто кошмар.

Фрэнни обнял ее за плечи.

— Я понимаю, милая. Извини.

— И что теперь? — спросила она. — Я должна поговорить об этом со своим классом, а потом просто продолжить урок по плану? Нас к такому в колледже не готовили.

— Да, — сказал он. — Но никто и меня не готовил, что после того, как я стану работать в детском саду, я захочу сделать стерилизацию.

Энн знала, что Фрэнни просто бахвалится. Он притворялся, что опыт работы привел его к пониманию, почему некоторые животные поедают своих детенышей.

На самом деле он был отличным преподавателем и даже имел награды, а его подопечные и их родители души в нем не чаяли.

Энн бросила взгляд на часы.

— Мне пора идти. Скоро придут дети.

— Сообщи хотя бы, если кого-нибудь из них арестуют.

— Тебе — первому.