Лаура смеется. Мы подходим к входной двери, у которой я грохнулась в обморок. И тут она останавливается.

– Я заметила у вас очень красивую татуировку, – признается она.

– Спасибо за комплимент, – бормочу я, глядя на свое тату так, словно вижу его впервые.

– А почему цветок лотоса? – интересуется Лаура, вставляя в замок ключ.

Я моргаю, и всплывшая перед моими глазами Флер ухмыляется.

– Не знаю…

А мне так хотелось бы это знать! Глубоко вздохнув, я захожу вслед за Лаурой в дом.

Тони готовит ужин на кухне, накрыв возле острова маленький столик на три прибора. Из колонок аудиосистемы «Боуз» разносятся звуки фортепьянного концерта, зажженные свечи источают нежный аромат, а на диване посапывает персидский голубой кот. Атмосфера пропитана домашним уютом, но я почему-то сильно нервничаю из-за того, что мне пришлось вернуться в этот дом. По плану нас ждет ранний ужин, а потом Тони должен пойти в паб на викторину.

– Как прошла консультация в больнице? – спрашивает он.

– Сьюзи нам очень помогла, – отвечает за меня Лаура.

Она хочет как лучше, но мне нужно самой поддерживать разговор. Мой голос звучит не так громко и уверенно, как мне бы хотелось:

– По-видимому, у меня диссоциативная фуга.

– Интересно, – Тони берет фарфоровый кувшин с водой, сделанный в форме лосося, танцующего на хвосте. Он наливает из рыбьего рта воду в три стакана и добавляет: – Это, наверное, объясняет ваш приезд сюда. Люди, находясь в состоянии фуги, способны уезжать за тридевять земель из своего дома. И создавать себе совершенно новую идентичность – придумывать новое имя и биографию. Вы все еще помните свое появление у нас сегодня?

– В данный момент помню, – признаюсь я, прикованная к месту звуком булькающей воды.

– Но Сьюзи считает, что завтра утром все может измениться, – встревает Лаура.

– Каким образом? – голубые глаза Тони впериваются в меня, и я отвожу свой взгляд.

– Мы узнаем, смогу ли я формировать новые воспоминания или нет.

– Антероградная амнезия, – говорит Тони.

– Тони одержим стремлением контролировать память и ничего не забывать, – поясняет Лаура. Но не упоминает отца Тони и его болезнь Альцгеймера.

– Правда? – переспрашиваю я, ощущая покалывание в голове. Но Тони предпочитает не развивать эту тему.