Ты понимаешь, что должна держаться, Юля?
Юля,
в 16.30 забормотал мой телефон, и я увидел на экране слово ВРАЧ. Ничего не подозревая, ответил на вызов, хотя сердце дрогнуло в дурном предчувствии.
– Всё, – услышал я глухой голос доктора. – Все. Ничего не смогли поделать…
Откуда голос? С другой планеты?
«Но как же так? – хотелось крикнуть в трубку. – Я не верю! Мы только что были… Она была живая… Я гладил ее теплое лицо, мягкие волосы… Нас уверяли… Мы молились… Мы верили…»
Мне казалось, что я кричу в трубку, но на самом деле я не мог вымолвить ни слова.
За тебя молилась и верила в твое спасение вся страна. И вдруг… Ты перестала бороться. Ты, которая была самым бесстрашным и стойким бойцом и справлялась с любыми ситуациями, какими бы трудными они ни казались на первый взгляд! В эту минуту мне показалось, что я ослеп и оглох, что я умер вместе с тобою.
«Значит, наши молитвы не дошли до Бога… Мы – грешники… Разве Бог может услышать всех, кто просит его о помощи? – обрывки мыслей метались в моей голове. – Но этого не может быть… С тобой… С нами…»
Мысли расплывались в воспаленном мозгу, как расплываются свинцовые облака по ясному небу. Хотелось собрать их в кучу и подальше оттолкнуть от яркого солнца.
Твоя мама постарела на глазах.
Твоя тетя ходит, ходит по комнате и не может остановиться. Остановиться – значит поверить. А как можно поверить в смерть такого молодого, красивого, сильного и удачливого человека, как ты?
Какой сегодня день? Час?
Шестнадцатое марта.
Шестнадцать часов тридцать минут.
Две тысячи девятнадцатого года.
Цифры путаются в голове.
Может, это просто страшный мартовский сон, Юля?