– Взамен навсегда получишь пятипроцентную прибавку к мане. Баш на баш выходит. Меняешь красное на синее. Ну что? Пойдешь на удаление селезенки ради третьего глаза во лбу?

– Пойду, – не особо задумываясь, ответил я. – Того стоит. Насколько я помню, почти все маги на это идут.

– Верно, – кивнул маг. – И я в том числе. Для нас мана важнее жизни. Но ты ведь себе защитные заклинания еще не прокачал. На уровнях от сотого и выше волшебники большей частью за счет маны выживают, а ты по-прежнему голой грудью вражеские стрелы встречаешь.

– Ну что тут поделаешь. Я это я. Мой раскач удивляет многих.

– Тут ты не соврал. И надо было тебе баллы характеристик в силу вкладывать… Тут ты зажег не по-детски, конечно. Пришли.

Выломившись из зарослей подсолнечника, мы остановились на склоне небольшого взгорка, увенчанного чем-то вроде торчащего из земли навершия двузубой вилки. Каждый зубчик – обветшалая каменная круглая башня, овитая спиральной наружной лестницей. На плоских крышах стоят два… Ну, смахивает на два больших ростовых зеркала с овальной рамой. Одно зеркало налито небесной синевой, другое залито багровой краснотой.

– В синюю войдешь – из красной выйдешь. Получишь прибавку к мане, – пояснил Злоба. – Если сделаешь наоборот – получишь обратный результат. Первая дверь дает, вторая забирает. Смотри не перепутай, Кутузов.

Ничего не ответив, я деловито взобрался на пригорок, по спиральной лестнице прошелся до вершины башни, с коротким выдохом:

– Все ради маны! – шагнул в небесную синеву.

Внимание!

Данное действие необратимо!

Вы уверены?

Да/Нет?

Ответ очевиден.

Несколько молниеносно сменившихся калейдоскопных картинок, синий сгусток тумана поглотил меня целиком, быстро побагровел и вытолкнул прочь, навстречу свободе. Я оказался на вершине второй башни, стоя спиной к красному порталу.

– А если снова войду и выйду?

– Больше не войдешь, – отозвался снизу Злоба. – Теперь для тебя это не портал, а просто дрожащий свет в подрамнике. Слезай. Нам пора в музей. Будешь лобзать ручку прекрасной каменной девушки, предварительно подарив ей мешок семечек с этого поля. И мешочек золотых монет. Сто семечек. Двести монет.

– Ты серьезно?

– Более чем. Рос, ты идешь по пути, который до тебя находили первые игроки. Ты сейчас шагаешь по асфальтовому скоростному шоссе. А они раньше шли по трясине болотной, усаженной ядовитой колючкой.

– Предлагаешь мне расплакаться?