Она развернула бумагу. Руперт сразу узнал штамп остфризской криминальной полиции.

– Точно, – рассмеялась она. – Вы меня ни о чем не просили, меня просила ваша начальница, старший полицейский советник Ютта Дикманн.

Руперт с трудом выдохнул. Он не знал, чем именно вызвано ощущение сжатия в его яйцах – смещением крестцово-подвздошного сустава или стрессовой ситуацией с этой женщиной в коридоре. В любой момент из комнаты для совещаний мог выйти кто-то из его коллег. Ему было неловко. Он не хотел быть причисленным к вышедшим в тираж сотрудникам и относиться к третьему разряду по физической подготовке.

Сильнее всего ему сейчас хотелось запустить руку в штаны, чтобы хотя бы поправить жмущие трусы, но он не мог сделать этого на глазах у этой девушки, и, как назло, именно в этот момент в коридор вышли Веллер с Анной Катриной.

Руперт считал, что в сомнительной ситуации лучшая защита – нападение, и он перешел на повышенный тон:

– Этот тест, – закричал он, – совершенно антинаучен!

Девушка сделала шаг назад. Она не ожидала такой эмоциональной атаки.

Анна Катрина остановилась и пристально посмотрела на Руперта. Она не могла припомнить, чтобы хоть когда-нибудь слышала прежде от Руперта слово «антинаучный».

Она дружелюбно кивнула Марии Реннефарт-Нойманн и спросила Руперта:

– Что ты имеешь в виду? Антинаучн… Разве для этого есть какие-то критерии?

– Да! Это совершенно несправедливо!

Девушка, проводившая тест Баума, спросила:

– Почему несправедливо? Такого я еще не слышала. Вы считаете, что кто-то жульничал? Обманывал вас?

Удар Руперта пришелся в воздух, словно он пытался нокаутировать противника на две головы выше себя.

– Нет же, черт побери! Но вы только подумайте, – он постучал себя по лбу. – Мужчин и женщин оценивают раздельно. Но при этом нельзя же сравнивать результаты двадцатилетних и пятидесятилетних и потом говорить, кто может дольше продержаться, кто быстрее или кто выше прыгает. Это просто идиотизм! – Он снова постучал себя по голове. – Человека нужно сравнивать по возрастной группе, а по-хорошему, даже по весовой категории, как в боксе…

Мария Реннефарт-Нойманн снова отступила назад, но теперь перед Рупертом встала Анна Катрина, словно хотела предложить себя в качестве спарринг-партнера в его тренировке по боксу.

– Коллега, боюсь, ты не прав, – сказала она. – Только представь себе это на практике. Пятидесятилетний коллега с лишним весом вступает в схватку с двадцатилетним преступником. Лучше всего, профессиональным кик-боксером. И что, коллега должен сказать: «Секундочку, секундочку, так нечестно. Подождите-ка, я позову полицейского вашего возраста и весовой категории»?

На мгновение Руперт лишился дара речи.

Веллер громко рассмеялся, и это разозлило Руперта еще сильнее, потому что он чувствовал, что отчасти Веллер смеется над ним.

Веллер небрежно прислонился спиной к стене и наблюдал за словесной дуэлью. Он знал, что Руперту не одолеть Анну Катрину.