Анна Катрина выпрямилась и твердо поставила ноги на пол, одну рядом с другой. Она выдохнула:

– На Эске Таммену напали дважды, практически в одном и том же месте в гавани. В первый раз ее спасли писатели, во второй, к сожалению, она была одна. Никто не смог ей помочь! – Анна Катрина подняла палец: – Два нападения на одного и того же человека за ночь. Значит, она была неслучайной жертвой. На нее охотились. Мы должны узнать все о ее окружении, друзьях и семье. И вполне логично заняться господином Штайнхаузеном.

Старший полицейский советник Дикманн встала и посмотрела на своих сотрудников, как на сборище насекомых, заполонивших офис. Она повторила жест Анны Катрины, подняв палец.

– Дважды в одном и том же месте. Возможно, преступник поджидал там любую жертву, и ей хватило мозгов дважды угодить в западню.

Ютта Дикманн специально закрыла за собой дверь очень тихо. Так было лучше слышно цокот каблуков в коридоре.

После того как она покинула комнату, все выдохнули с облегчением.

– Женщины! – простонал Руперт.

Веллер взял слово:

– Подруга Эске Таммены говорила, что та была курильщицей. Возможно, у доктора Штайнхаузена было нельзя курить, и она вышла еще раз, чтобы…

Сильвия Хоппе задумалась.

– Нельзя курить в доме с хьюмидором?

– Там уже давно не курят. Там пахло орехами и овощами, – сказала Анна Катрина, вызвав раздражение у Руперта. Все это было неотъемлемой частью расследований Анны Катрины. Запахи. Ощущения. Цвета. Ему это казалось подозрительным.

– О том, чем там пахнет, расскажет фиксация следов.

– Да, если она будет, – парировала Анна Катрина.

Только теперь до Веллера дошло.

– Хочешь сказать, в этой квартире нам вообще было нельзя… – он сжал правую руку в кулак.

– Боюсь, – ответила Анна Катрина, – мы вообще не имели права заходить в комнаты.

– И что нам теперь делать? – спросила Сильвия Хоппе.

– Свою работу, – предложил Веллер.

– Я хочу узнать все об этом докторе Вольфганге Штайнхаузене, и я, черт побери, приглашу его на беседу…