– Тебе с того какая польза? То у меня пойдут дела лучше, не у тебя.

– Я делаю сталь. Ты из нее полезное что куешь. Потом продаем. Чем больше ты куешь, тем больше мне выгоды и пользы.

– А выручку как делить станем?

– Треть тебе, мне две.

– Пополам!

– Я же не торговаться пришел. Я знаю, сколько что стоит. Треть – это только потому, что ты дед Любавы. Кенту предложу четверть, если ты откажешься. И уверен – он с руками оторвет. Ибо и четверть – много. Так что – помалкивай о том, какую выгоду берешь.

– Чего помалкивать-то? – насупился он. Не понравилось, что игру сломали и не только от торгов отказались, но и вообще… не так он представлял себе этот разговор.

– Я смогу делать стали достаточно и тебе, и ему. Если хочешь треть – то говори всем про четверть. Иначе я и тебе только четверть предложу. Ты – хоть как-то мне свой. А он – нет. Тебе и выгоды должно быть больше. Но и его смущать незачем, а то бузу разводить станет. А оно нам не нужно. Понял?

– Понял, – произнес Мал, чуть подумав. – Но только и ты ему не продавай, ежели мне в ней нужда будет.

– По рукам, – улыбнулся Ярослав, протянув «лапу».

– По рукам, – ответил с улыбкой кузнец и пожал протянутую руку. Крепко. Хотел слишком сильно сжать, но парень сообразил и правильно взялся за «клешню» кузнеца. Так что «сюрприз» не вышел. Точнее, все получилось, только наоборот. Не ожидал Мал такого подвоха.

– А сверх того, что ты и Кент сможете перековать, – я купцам продавать стану.

– Добро, – кивнул Мал.

На том и сговорились. Потом пошли в кузницу, где Ярослав долго давал ненужные советы. Ведь Мал что хотел? Чтобы один-два секрета поведал, а в остальном нахваливал. Дескать, какая хорошая кузница. Но вышло иначе. Наш герой не смог сдержать брезгливости на лице. Пусть и справился позже, но от глаз кузнеца это не укрылось. И дальше понеслось-поехало. Но Мал уже не слушал. И, как следствие, ничего из сказанного не сделал, посчитав, что парень не сведущ в кузнечных делах и просто красуется. Так-то оно так и было. Не сведущ. Да вот советы он дельные давал. Но не там, не тому и не в тех условиях.

За следующие два дня Ярослав смог загрузить кузнечной работой и Мала, и Кента. Тигельную сталь ковать всяко сложнее, чем обычное железо, что выходит при рафинации. И бить сильно нельзя, и перегревать опасно. Иными словами, с брусочком в килограмм-полтора каждый из них должен был провозиться порядка месяца в непрерывной ковке. Посему, вручив четыре брусочка Кенту и пять Малу и загрузив их работой на ближайшие полгода, Ярослав перешел к заготовке на продажу.

С Кентом тоже ничего не вышло. После провала у Мала Ярослав хотел попытать счастья со скандинавом. Но тот тоже очень болезненно отреагировал на любые изменения в своей кузнице. Хотя и выслушал из-за предложенного ему клада.

Это было плохо. Очень плохо.

Люди не хотели идти вперед. Как там было в известном фильме? Ярослав хотел предложить им новое счастье, а они старым дорожили. Сталь – да, взяли. Кто же от нее откажется? Но в остальном… это был тупик. Непробиваемая стена не то что непонимания, нет, нежелания понимать. Более того – ни Мал, ни Кент даже не спросили про секрет стали.

– А зачем им? – удивилась Любава.

– Как зачем? Самим делать.