– Да. Тут скоро ладьи пойдут с торговым людом. Наверняка что-то из награбленного можно будет купить. От монет они никогда не отказываются.
Ярослав лишь покачал головой и пообещал подумать. Дикость. Сущая дикость. На первый взгляд. Да и не жена она ему. Просто девка, которую отдали. Не то в долг, не то в аренду, не то как еще. Даже ритуала никакого не провели. Хотя нужен ли этот самый ритуал, он не знал. Почему? Потому что брать в жены эту женщину он не хотел. Совсем. Да, симпатичная и вполне пригожая. С биологической точки зрения – никаких проблем. Но совершенно не развита. Нет. Не дура. Просто практически ничего не знает и понимания – с гулькин фиг. С бабами у колодца – отлично поболтает, а с ним – не о чем. Они были как люди с разных планет. Не факт, конечно, что удастся найти лучше в эти времена, но от мысли, что с этой женщиной ему придется всю жизнь прожить, радостно ему не становилось. Секс-то оно да. Можно. Но секс – не повод для знакомства и уж тем более для брака. Особенно такой – чуть ли не из-под палки. Причем, судя по всему, взаимно. Страсти никакой, тяги особой или нежности тоже. Так – на одних гормонах да физиологии и выехали, благо, что молодые. Как там дальше будет – поди угадай.
Но это – с одной стороны и на первый взгляд. Если подумать, то оказывается, что она права. Жена ли, наложница, содержанка или просто временная девка для согрева постели. Не важно. Она была его женщиной. А потому должна была выглядеть соответствующе. Ибо встречают в эти времена по одежке. То есть по внешности. И блюсти ее требовалось очень тщательно. И не только у себя…
Дело было совсем не в бабе и ее украшениях. Отнюдь. А в так называемых ассоциированных людях, к которым относились даже рабы. Чем выше твой статус, тем лучше должен был выглядеть не только ты, но и все, кто тебе служит. Чище, красивее, ухоженней, богаче. Даже если это непрактично и нецелесообразно с точки зрения функционала. Внешний вид и его «бохатство» – твоя визитная карточка, паспорт, водительские права, декларация о доходах и прочее, прочее, прочее. А все, что касалось женщины, с которой ты спишь, так и вообще – возводилось в степень. Ибо если ты о ней не можешь позаботиться, то и статус будешь иметь соответствующий в глазах окружающих. Хоть сам весь в золото оденься с головы до ног. Глянули на слуг там или на женщину – и сразу все уяснили: уважаемый мужчина перед ними или клоун ряженый.
Ярослав это прекрасно знал и понимал. Но сам был из другого мира… другой эпохи, в которой многое выглядело совсем иначе. А потому подобные вещи так в глаза не бросались. Любава же выросла здесь. Так что эти прописные истины были для нее очевидны и естественны. Потому и стала требовать своего, дабы не ударить в грязь лицом и мужчину своего спасти от унижения. Хоть он ей и не люб, а все же жить нужно вместе как-то. А возможно, и детей растить со всеми, как говорится, вытекающими…
Какие у него были пригодные к продаже ценности? Движимые, разумеется.
Прежде всего – конь. Породистый чистокровный фриз был хорош и дорог даже в XXI веке. В эти же времена, даже в землях франков, стоил целое состояние. Здесь же, в верхнем течении Днепра, так и вообще – маленькое копытное сокровище. Но продавать его было нельзя. Ибо другого такого не найти. И выгоду с этого коня можно было получать лишь опосредованно – допуская местных кобылок до спаривания. За плату.
Дальше шло «железо», с которым дела обстояли поинтереснее. Собственно, то, что приехало на нем из будущего, стоило баснословных денег из-за материалов. И ничего аналогичного тут не найти. Поэтому и было неприкасаемым в плане продажи. А вот доли трофеев и наследство – выглядели любопытно.
Что ему перепало? Три самые обычные раннесредневековые кольчуги с подолом до середины бедра и рукавами как у футболки. Из них одна с дыркой от копья. К ним шло два шлема. Один простой железный колпак, второй – такой же, только с наносником. Плюс девять плоских круглых дощатых щитов разной степени целостности, ценных скорее своими коваными умбонами, нежели сами по себе. Два самых обычных меча довольно поганой выделки без каких-либо намеков на украшение. Десять копий, пять боевых топоров и пятнадцать саксов. По сути – дрянь дрянью. Но по местным меркам все это стоило целое состояние. За сотню коров взяли бы со счастливой улыбкой на лице. Если же поторговаться, то и за полторы сотни можно было бы отдать. Хорошо? Очень. Отлично прямо!
Еще у него набралось девять серебряных колец и две гривны – витые шейные обручи, тоже серебряные. Последние считали статусным украшением. Поэтому одна гривна досталась Ярославу от Магни, а вторая от Хьярварда. Вроде неплохо. И кое-чего стоят.
Были у нашего героя и свои украшения из будущего. «Новоделы под старину», которые, разумеется, никуда продавать было нежелательно. Разве что совсем приспичит. Так как уровень работы там был не чета тем куцым поделкам, что перепали ему от местных. Пара перстней была сделана «под Персию», остальное выглядело словно из сокровищницы Константинополя. Чай, не «бомжа» Ярослав реконструировал, а удачливого воина-наемника из так называемой варяжской гвардии. Самый «упакованный» контингент тех лет, которому теоретически было доступно все лучшее буквально со всего мира.
Имелись и монеты. Правда, больше новоделы, изготовленные в XXI веке для пущего антуража. Местных почти не досталось, ибо дефицитом они были в эти годы в этих местах. Совокупно с трофеями и наследством выходило двадцать семь бронзовых, сорок три серебряные монеты и семнадцать золотых монет.
К счастью, Ярослав собирал у себя в кошельке «новоделы» не строго на эпоху, а необычные. Например, золотые динары 695 года Абд аль-Малика переходного типа, то есть уже исламские, но еще не куфические – с нормальным изображением. Или серебряные денье Карла Великого. Так что по счастливому стечению обстоятельств никаких «лишних» монет не имелось. А та сборная солянка, что наблюдалась у него в кошельке, говорила только об одном – он много путешествовал, объехав почти весь известный местным мир. Разве что в Китай да Индию не заглядывал.
В общем и в целом выходило все очень неплохо. Продав кое-что из лишнего «железа» да присовокупив серебро с золотом, можно было и Любаву нормально одеть, и других дел наворотить. Одна беда. Жаба. Ярославу безумно не хотелось все это тратить на какие-то побрякушки для едва знакомой женщины…
Посему он продолжил возиться дальше, обдумывая – что еще можно было продать. Но толку было ноль. Ровно до того момента, как он не полез разбирать походные сумки со всяким барахлом вроде «аварийного комплекта» с зубной щеткой и прочими мелочами. И тут он завис… развернув тряпицу с четырьмя картофелинами. Сырыми. Они так и валялись в сумке с последнего выезда, когда он хотел их запечь в углях.
– Что это? – спросила Любава и, не дожидаясь ответа, взяла одну из картофелин и откусила. Как яблоко. От души. Благо, что они были отмыты и не выглядели грязными. А потом тут же выплюнула. – Фу! Какая гадость! Зачем тебе это?
Как в этот момент Ярослав ее не ударил – никому не известно. Ибо желал он только одного – пробить этой дуре в челюсть так, чтобы она собралась мешком с костями у забора. Живым ли, мертвым ли – не важно. Судя по всему, это отчетливо отразилось у него на лице. Так что Любава отскочила от него как ошпаренная и затараторила:
– Эй! Ты чего? Что я сделала-то? – Ну и дальше в том же духе.
Ярослав же сжимал-разжимал кулаки и пытался выровнять дыхание. Пока, наконец, не смог просипеть:
– Дура! Эти плоды могут спасти всех вокруг от голода!