Возражавших не нашлось. Проведя короткое совещание с наличествующим составом, Борисов вышел на платформу.

– Внимание. Сотрудники правоохранительных органов, министерства обороны и МЧС, а также медицинские работники, подойдите в штаб гражданской обороны к кабинету начальника станции.

Таковых оказалось неожиданно много. Через полчаса был сформирован сам штаб, а также медицинская бригада, в которой в большинстве были медики из «Бурденко», и разношерстный отряд по поддержанию правопорядка. После переговоров с другими станциями, ставшими в одночасье бомбоубежищами, стала складываться невеселая картина. Вообще не отвечали около двадцати пяти станций, отделенных от центра открытыми перегонами и мостами. Еще не выходили на связь «Сходненская», «Планерная», «Речной вокзал», «Водный стадион» и «Южная», а связь с «Пражской» пропала после того, как в трубке послышались крики и выстрелы.

– Наверное, стрельбой в воздух, как у нас, там не обошлось, – Борисов встал. – Белобородов, возьми побольше людей и дуй наверх через шлюз, Алексей покажет. Медицинская бригада уже там. Организуешь переноску раненых в давке в служебные помещения. Там есть что-то типа бункера. Да. Сколько у нас стволов?

– Три «АК-112»[6], два «грача», два «стечкина»[7].

– М-м-м семь… Николаев, Дворников, заступаете охранять спецсредства в бункере. Через четыре часа вас сменят. Скрыльников, бери остальных и размещай женщин с детьми и стариков по поездам и лучшим «служебкам». – Борисов закурил. Ему предстояло самое трудное – решить продовольственный вопрос.

М-да, «отнять и поделить». Но первым делом…

– Сергеев, – подошел лейтенант. – Вы с Епифановым сейчас пойдете в «бункер», на склад и возьмете рюкзаки, дозиметры и противогазы. Николаева я предупредил. Задача такая: в переходе у стеклянных дверей есть хлебный и еще один продуктовый ларек. Обследуете внешние гермозатворы, возьмете продукты и сразу вниз. Еще двое невменяемых, – Борисов посмотрел на начальника станции, – мне не нужны. Даю вам на все про все – полчаса. Идите через машинный зал, чтобы не мешать бригаде медиков.

Епифанов и Сергеев спустились вниз через люк, который находился недалеко от гермозатвора, прошли через шлюз в небольшое помещение, куда спускали раненых через такой же люк, находящийся перед эскалаторами. Прижимаясь к стене, лейтенант и его напарник миновали суетящихся медиков и вошли в натяжную станцию эскалаторов. Там они поднялись по бетонным ступеням наверх, в машинный зал. Из него по коридору к лестнице и опять наверх, в вестибюль.

За стеклянными дверьми действительно стояли два нетронутых ларька: хлебный и обычный продуктовый. Хотя «продуктовый» – сильно сказано. Кофе, сигареты, кола, чипсы. Самое лучшее, что там было – супы, картофельное пюре и вермишель в пакетиках и баночках. «Просто добавь воды…».

Сергеев огляделся. В свете аварийных ламп отсеченная гермозатворами часть перехода выглядела зловеще.

– Надо быстрее убираться отсюда, – он поежился. – Наверное, газетный киоск и палатку с косметикой посмотрим потом.

– Согласен, – Епифанов поправил автомат на плече.

– Ты к левой «герме», я к правой, – шагнув к гермозатвору, Сергеев услышал сначала слабые, а потом все более сильные звуки ударов металла о металл… Из-за гермозатвора!