Отец взял какую-то пухлую папку в руки, по его виду было понятно, что скорее бы я смылся.
— Видел! От меня, ты что хочешь?
— Он обозвал ее проституткой! Подними своих ребят и привези его сюда! Иначе это сделаю я, ты меня знаешь!
Отец бросил папку на стол, его пальцы дрожали, но ни от нервов, а от агрессии если не сказать ненависти ко мне.
— Что сделаешь? Убьешь его? Переломаешь? Она тебе кто? Ты за нее переживаешь или за свое уязвленное самолюбие! Я думаю, второй вариант! Тебе на всех насрать! Ты весь в свою мать и в ту поганую семью!
У меня потемнело в глазах.
— Не смей трогать мою маму! Твоя проститутка и рядом, с ней не стояла!
— Мне все равно что ты говоришь! — абсолютно равнодушно произнес он. — Я давно не считаю тебя сыном! Вот посмотри!
Он что- то открыл в телефоне и бросил его прямо передо мной на стол. С дисплея на меня смотрела худенькая темноволосая девушка. Не красавица, обычная серая мышь. Ничего выдающегося, ни фигуры, ни лица, только волосы, красивые длинные густые. Она была в какой-то старой ночной рубашке, давно вышедшей из моды. Бледная, под глазами залегли синяки, а на ее руках в какую-то пеленку был замотан… Ребенок. У меня перехватило дыхание, в горле встал ком. Я не мог поверить своим глазам.
— Кто это? — севшим голосом спросил я.
Отец умехнулся.
— Мой внук, твой сын! Ничего не дрожит?
Я сделал шаг назад. Этого не могло быть, я знал, что я виноват перед ней, но она не могла быть беременна от меня. Ладони вспотели, а я ведь так плохо помнил ту ночь и хотел больше всего одно, никогда ее больше не вспоминать, стерев из памяти, но не выходило, как бы я не старался.
САША
Я любила наращивать реснички, но то, что мне сделали выходило за все границы. Кукла, вот кого из меня сделали, из-за моих новых ресниц было ничего не видно.
— Вы прекрасны! — захлопала в ладоши мастер, сама сделанная вся так что на теле и лице ничего не было своего.
Я молча кивнула с ужасом рассматривая себя в зеркале. А выстави это в инсту, то все сразу оценят. Столько лайков, главное еще платье покороче и от любителей секса на халяву не будет отбоя. Вздохнула, договорившись что мастер приедет делать прическу и макияж за три часа до церемонии. Церемония… Как звучит то. А на деле тихий ужас, как представлю сколько богатеньких завтра соберется, и я одна, становилось противно. Мне это напоминало, как будто я диковинное животное и вот сижу в клетке, а на меня все смотрят и пытаются продать подороже. Вздохнула, хотела сделать селфи, но отложила телефон. Пустота какая-то и даже мой природный юмор больше не помогает. Все чаще вспоминаю Диму своего первого мужа. Знаю, это давно не любовь, просто вспоминаю, сколько лет прожили вместе. А потом Макс.
— Ты будешь кофе?
Итак, каждое утро, столько искренности, помогал по дому, делал завтраки, а на деле, он просто хотел жить за счет меня и моих родителей. Он был уродом. Только поздно я это поняла, зря не сразу. А сейчас, как ни странно, понимала, что так нельзя, но я желала ему смерти и всей его семье, алкашке матери и всему такому же семейству. Я их не могла терпеть, вспомнила, как сидела с его мамой, думала просты хорошие люди, а она оказалась гнильем еще хуже, чем он.