– Судя по тому, что ты молчишь, тебе действительно есть что скрывать. Но ты, возможно, не осознал уровень моей осведомленности. – Тут он придвинулся к столу. – Я в курсе проблемы. Мне известно, что, где, когда и с кем. Как ты понимаешь, работники с таким отягощенным прошлым мне не нужны… совсем. – Он посмаковал паузу, повисшую после «совсем». – И именно поэтому я тебя и вызвал.

Денис подумал вдруг, как жалко он выглядит сейчас с повисшими плечами и опущенной головой. Настоящий мизерабль.

– Мне нужны были деньги, – голос из пересохшего горла вырывался какой-то незнакомый, – бабушка болеет…

– Ты считаешь, это кого-то волнует? – Директор приветливо улыбнулся.

– Ну, вы же сами только что сказали, что хотели бы в первую очередь узнать мою версию… той проблемы.

– На проблему мне начхать. А вот та особенность, из-за которой тебя втянули в историю на свалке… – Геннадий откинулся на спинку кресла и бодро продолжил в своем привычном деловом тоне: – Любое прошлое можно проигнорировать, любую ошибку исправить, любую вину искупить. Мне сказали, что ты умеешь искать пропавшие вещи. Это действительно так? – Денис неопределенно мотнул головой. – Я не уволю тебя, не сдам ни ментам, ни торговцам наркотой. Но для этого придется выполнить одно поручение. И подозреваю, что выбора у тебя в сложившихся обстоятельствах нет. Потому что мне ведь никакой выгоды в укрывании преступников, верно? А если сдать тебя тем или другим, может, и польза какая-то будет… – Вербицкий молчал, глядя в глаза директору. – Не знаю, как ты это делаешь, ищешь с помощью ореховой лозы или хрустального шара, общаешься с духами или обладаешь экстрасенсорным восприятием. Мне все равно. Главное – результат. Ты должен найти моего сына. Он пропал два месяца назад. Никаких его следов не удалось обнаружить ни в городе, ни в окрестностях, ни в соседних регионах. Мы не обследовали только Зону. Вот туда тебе и надо будет пойти.

«Ни в коем случае не показывай ему, что тебе тоже очень нужно в Зону! Это может стать дополнительным поводом для манипулирования».

– Сына зовут Сеня, ему семь лет. С тобой поедет команда профессионалов, – продолжал Геннадий. – Они бывали в Зоне и знакомы со всеми ее особенностями. Помогут, подскажут, сопроводят, защитят. О безопасности можешь не беспокоиться, единственное, что тебя должно волновать, это твое задание. Тебе надо найти моего сына. – Он немного помолчал и добавил: – Или его труп.

Ага. Если телохранители (или конвоиры?) будут пасти ежеминутно, никакого доппель эппла не светит. Надо рискнуть, покачать права. В конце концов, этот местный царек крайне заинтересован в поиске ребенка. Не меньше, наверное, чем сам Денис – в благополучии бабушки.

Геннадий смотрел все так же спокойно, лишь кончики пальцев его чуть подрагивали. Явно раньше он барабанил пальцами, когда нервничал, но отучил себя от этой привычки. Создавалось впечатление, что видимое хладнокровие стоит ему больших усилий.

– Ну, что молчишь? Думаешь, у тебя имеются еще какие-то варианты?

– Они есть всегда, – рассудительно заметил Денис.

– Я думал о тебе лучше. – Голос директора прозвучал разочарованно. – Вариантов у тебя нет, иначе ты уже воспользовался бы ими, а не сидел сейчас здесь, в моем кабинете. Такие, как ты, в тюрьме не выживают, а уж в наркобизнесе им и вовсе не место. Но дело даже не в этом. Я не могу понять: ты всерьез пытаешься торговаться, когда речь идет о шансе спасти ребенка?

Денис изумленно изогнул бровь:

– Разве? Мне кажется, торговаться первым начал не я. Иначе для чего вы сперва обрисовали ситуацию как абсолютно неразрешимую, а затем предложили выход, который удобен исключительно вам? Мне кажется, это и есть торговля, если не сказать…

– …если не сказать – шантаж? Ты это имел в виду?

Денис потупился. Кажется, он зарвался, пора немножко притормозить.

– Ну, что ж, ты, наверное, прав. Я слишком долго кручусь в бизнесе, в этом гадючнике, где шантаж – один из методов получить желаемое. Я уже давно не верю, что кто-то может совершить поступок просто по доброте душевной, просто потому, что его попросили. Поступки сейчас совершают, только если не оставляешь выбора. Так что да, ты прав. Но раскаиваться я не намерен, просить у тебя прощения и переигрывать заново наш разговор не собираюсь. Ставка слишком высока. По доброй воле или нет, но ты пойдешь в Зону. Твоей жизни ничего угрожает, тебя будут охранять профессионалы.

– Вот в этом-то и проблема, – вздохнул Вербицкий. – Я не смогу настроиться на поиск, когда меня контролируют, когда рядом незнакомые люди. Короче, с вашей охраной я стопроцентно никого не найду, нечего даже пробовать.

Геннадий выдохнул, нащупал пульт кондиционера и нажал кнопку. Стало совсем тихо.