– Я, – пискнул именинник, все еще лежа на полу в компании всех своих друзей.
– Встаньте! – велел ему Мирон.
Виновник торжества, кряхтя, поднялся и зло уставился на офицеров.
– Сколько лет? – пристал к нему Мирон.
– Пятьдесят.
– Когда?
– Сегодня!
– Так примите наши поздравления! – всплеснул руками Мирон, а парни, которые судя по виду, больше всего желали именинника арестовать и «дать лет двадцать строгача» протянули ему цветы. Молча. Поздравлять господа СОБРовцы посчитали ниже своего достоинства.
Именинник свысока хмыкнул, от цветов отказался и приказал:
– Ваши маски-шоу моих друзей отпустить не хотят?
– Нет, – прошипел себе под нос один из офицеров в маске, так, чтобы никто не услышал.
Мирон дождался, пока всех освободят от наручников, проводил офицеров напряженным взглядом и весело произнес:
– Продолжим, господа! Официант, наливай!
Подошел ко мне и тихо шепнул:
– Их сейчас нужно упоить в дюндель. Подключайся!
Наша разукрашенная троица скептично рассматривала пьяную вдрабадан компанию уважаемых людей, которые вмиг растеряли весь флер важности и перешли к стандартному: «Ты меня уважаешь?»
– Нужно сматываться, – устало произнесла я.
– А деньги? – уточнил Макс.
Я уже была готова отказаться от честно заработанного гонорара и поскорее смыться как можно дальше, но перед глазами предстало укоризненное лицо сестры… Я вздохнула и сделала шаг вперед, но была перехвачена сильной ладонью:
– Ваше величество, не царское это дело – долги требовать, – сказал Мирон, вернул меня на место и сам потопал к депутату.