— Только ты могла спросить меня о таком. Я был бы противен сам себе, если бы опирался лишь на силу демона. Поэтому я не расстроен, Азалия. Эта сила не стоила твоей безопасности.

Верно. Глупый был вопрос.

Это слабый духом человек полагался бы только на свою магию, но Ридрих был не таким. У него внутри был несгибаемый стержень, его опора, которая оставалась непоколебимой вне зависимости от того повелевал он силами тьмы или нет. Демон был для него лишь удобным инструментом и не более. А инструменты, как известно, заменяемы.

Да, и говоря откровенно, даже без демона репутация самого пугающего человека империи осталась при муже. Лишившись злой ауры, он все равно мог наводить ужас одним своим взглядом. Ведь мастерство, как известно, не пропьешь.

Когда мы вошли в зал, наш уже ждали.

Ничуть не постаревший и не изменившийся за два года отец с улыбкой кивнула нам, поднимаясь из-за стола. Регори отвлекся от флирта со своей молодой невестой и, усмехнувшись, повернулся к нам.

— А я-то уже думал посылать за вами свою гвардию.

— Зачем гвардию? — спросила я, даже не думая слезать с рук мужа.

Все были свои, и всем было прекрасно известно, что мы с Ридрихом те еще липучки. Да, и даже если бы здесь были чужие, нас бы это мало волновало.

— Даже самый бойкий гвардеец не решился бы сунуться к вам двоим в одиночку, — фыркнул Регори. — Мне до сих пор приходят на вас жалобы из Иргейса. А ведь два года прошло.

— Лучше пусть приходят жалобы, чем новости о восстании, — прохладно ответил ему Ридрих, направляясь вместе со мной к столу.

Ха! Так-то!

Я торжествующе посмотрела на императора, и он закатил глаза, а его очаровательная невеста засмеялась и, обвив руку жениха, произнесла:

— Регги, но ведь сейр Абенаж в чем-то прав. Иргейс стал самой спокойной провинцией.

— И ты, предательница, на их стороне! — картинно возмутился Регори, и тут я уже не выдержала и рассмеялась в голос.

— Не смейся, — тут же проговорил мне на ухо муж. — Ты слишком красивая, когда смеешься. Я и так еле сдерживаюсь.

— Не могу, хороший мой, я слишком счастлива.

Я обернулась к нему и, как всегда замерла, чувствуя, как меня переполняют сотни эмоций, когда выражение его лицо всего на мгновение по-особенному смягчилось. Для меня. И как всегда, я утонула в черном омуте его взгляда, в котором на самом дне танцевало безумие, уверенная, что в моих собственных глазах плясало его отражение.

Ведь, как говорят? Муж и жена одна сатана.

Это точно про нас.