— Это не сон.

Я кивнула, ничуть ему не поверив.

— Ты всегда так говоришь, — произнесла я, чувствуя, как по щекам безостановочно бегут слезы. — Но каждый раз я просыпаюсь утром одна. В мире, где тебя нет.

Почему на дне его черных глаз было столько боли? Я никогда не видела у него такого открытого выражения. Словно в этом сне Ридрих вынул из себя душу, расстелил ее прямо передо мной и сказал: «Смотри. Тебе можно». И это заставило усилиться мою дрожь.

— Нет, — тихо ответил он, обнимая мое лицо ладонями и вытирая мокрые щеки большими пальцами. — Нет, любимая, все закончилось.

Правда? Я правда могу тебе верить, хороший мой? Потому что все происходящее было в миллион раз реалистичнее всех моих снов. И если я снова проснусь, если все это окажется лишь грезой, я правда не знаю, как буду собирать себя по частям.

Поэтому, пожалуйста, если это сон, не будите меня, не дайте мне проснуться.

Я всхлипнула, вновь обхватила его за талию, и зарылась носом в ткань его рубашки на груди, как делала это весь прошедший месяц, только в отличие от предыдущих дней, в этот раз Ридрих обнял меня в ответ также крепко.

— Я здесь, это не сон. Я рядом. Я здесь, — шептал он мне, целуя в меня макушку.

Он говорил это до тех пор, пока жалкая опора, которая поддерживала меня весь этот месяц и удерживала бушующую лавину эмоций, не разбилась в дребезги к чертям собачьим; пока я не разрыдалась, захлебываясь в слезах и вздохах; пока цепляющиеся за него пальцы не онемели; пока холод, который поселился в каждой клеточке моего тела, наконец, не начал отступать, уступая место согревающему теплу, побежавшему по коже мурашками и добравшемуся до сердца, медленно связывая и исцеляя разбросанные ошметки, собирая его вновь в единое целое.

***

Я подскочила на постели, бешено озираясь по сторонам. Комната была погружена в полумрак, и лишь в углу горела одна одинокая свеча.

Ридрих. Перед глазами вереницей пронеслись воспоминания произошедшего, и я откинула одеяло и поднялась, тщетно пытаясь разглядеть любимый силуэт во мраке спальни.

Где он? Где он, черт побери?! Он бы не ушел от меня теперь. Грудь сковал страх, пережавший горло, и я прямо в ночной рубашке, даже не накинув на плечи халат, ломанулась к дверям, распахивая створки настежь.

— Ридрих! — крикнула я, оглядываясь по сторонам. — Ридрих!

Послышался звук торопливых шагов, и я с диким выражением лица обернулась к спешащей ко мне навстречу Несси.

— Сейра Абенаж! Сейра Абенаж, успокойтесь! — запричитала она.

— Ридрих. Где он? — с отчаянием в голосе спросила я ее, всматриваясь в испещренное морщинами лицо.

В ее глазах промелькнул страх вперемешку с сочувствием и болью.