― Повозка ― это хорошо, где она?
― Здесь, спрятана за этими кустами.
Он быстро спрыгнул на землю и кивнул нашей новой знакомой:
«Показывай и не вздумай меня обмануть, прибью!»
Мирела фыркнула ему в лицо, всем видом демонстрируя, что ничуть его не боится, и повела вслед за собой. Через минуту они вернулись, а я уже спешился, не сомневаясь, что всё будет хорошо. Быстро впрягли лошадей в простую повозку, Мирела села на место возницы, мы же укрылись внутри. Лошади тронулись, и я тихо прошептал Гаю:
«Почему ты не сядешь рядом с ней? То не доверял ей, то позволяешь везти нас неизвестно куда?»
― Какой же ты наивный, Барри! Мне же нельзя светиться, нас с тобой наверняка уже разыскивают. А девчонка и правда знает дорогу, я успел с ней переговорить. К тому же наложил на неё заклятие, теперь она не сможет нам навредить. Этот народ такой суеверный ― стоило немного её припугнуть, и она поклялась отвезти нас именно туда, куда я сказал.
Он подумал немного и добавил:
«Хотя присматривать за ней всё равно придётся, а то и глазом не успеешь моргнуть, как пропадут и деньги, и остальные вещи. Ну-ка, показывай, что там тебе отец положил в свёрток. Надеюсь, это драгоценности, их можно легко продать в любой стране».
Я послушно достал из походного мешка свёрток и, устроив его на коленях, осторожно развернул. Но в нём оказался другой тряпичный свёрток, а в том ― ещё один. И пока я разворачивал эти никчёмные тряпки, Гай со стоном схватился за голову:
«Ну что за невезуха! Либо полоумный старик всё перепутал, либо у него просто поехала крыша…» ― даже не дожидаясь окончания процесса, он со вздохом улёгся на пол и, подложив под голову мешок, закрыл глаза.
Я же упорно продолжал разворачивать тряпки, потому что почувствовал в середине что-то твёрдое. Но, к большому разочарованию, этим предметом оказался расписной флакон из-под духов, похожий на тот, что я видел у няни. Открыл его и понюхал ― запах был приятный, чуть сладковатый. Во флаконе оставалось совсем немного жидкости, и я крепко закрыл крышку, чтобы она не вытекла.
Потом решил внимательнее рассмотреть тряпки, которые отец назвал «своим сокровищем». И тут до меня дошло ― это были
Я быстро свернул всё и дрожащими руками спрятал на дно своего мешка. А потом осторожно лёг рядом с Гаем, пытаясь не заплакать. До меня только что дошло, что я потерял единственных родных ― отца и няню, которая, хоть и не была одной со мной крови, но долгие годы заменяла маму. Я готов был зарыдать и закрывал рот ладонью, чтобы Гай не услышал и не отругал меня.
Уткнувшись лицом в руки, старался подавить стоны боли, и невольно вздрогнул, почувствовав, как Гай осторожно прижимает мою голову к своему плечу, тихо приговаривая:
«Бедный Барри, мне так жаль… В один день потерять и отца, и бабушку, это ужасно. Ты, наверное, не знал, что няня воспитывала твоего отца с пелёнок, хотя сама ещё тогда была девчонкой. Только её он и слушался, даже когда вырос. А через много лет женился на твоей маме. Она была дочерью няни, и все во дворце осуждали их брак. А им было плевать, так они любили друг друга. Твоя мама была настоящей красавицей, я видел её портрет. Ты похож на неё, Барри. Поплачь, станет легче, вот увидишь».
И он снова гладил меня по волосам. В эту минуту я понял, что больше не один. Что бы Гай ни говорил, он уже стал моим другом…
Я и не заметил, как уснул, а очнулся, когда меня резко тряхнуло, и кони остановилась. Котомка Гая скатилась прямо на меня, больно ударив по голове. Осмотревшись, к своему ужасу обнаружил, что вокруг темно, и, кажется, кроме меня в повозке никого не было. Быстро выскочив наружу, я увидел, как Гай, сидя радом с Мирелой, что-то с ней обсуждал. Было не жарко, всё вокруг заливал бледный свет луны, комары радостно набросились на меня, и я лихорадочно начал от них отбиваться. Тут-то меня и заметили.
― Смотри, Мири, наш соня, наконец, проснулся. Выспался, малыш? ― негромко засмеялся Гай, и мне не понравилось, что он
― Нормально, и, вообще-то, у меня есть имя, может, ты забыл? ― проворчал я, бросая на эту парочку косые взгляды.