Ах.

– Тот же вопрос тебе. Это же не я уезжаю через несколько дней.

Он читает мои мысли?

– Я попрошу тебя пожить здесь, пока меня не будет.

– Попроси.

Глажу руками его плечи, какой же он огромный по сравнению со мной.

– Я хочу чай, ты будешь? – пытаюсь отстраниться и слезть с него, но его руки смыкаются и обвивают меня за талию, притягивая близко к нему, мое лицо останавливается в миллиметре от его. Выдох через рот.

– Выходи за меня?

Вход. Вдох. Что я думала про сбежать если что?

– Но, – я закрываю глаза, если это розыгрыш, то нас должны в прямом эфире смотреть как минимум пол планеты, – как-то рано?

Открываю глаза и вижу боль. Кирилл прислоняется лбом к моему лбу и закрывает свои глаза. Я не двигаюсь, не знаю чего ожидать, он напряжен и как будто решает внутри себя сложную задачу.

Ещё немного и он отстраняется так, что между нами расстояние для нормального зрительного контакта, в глазах уже нечитаемые эмоции, зрачки в норме. Холодный цвет радужки топит.

Он собран. Начинает говорить медленно, выделяет каждое слово:

– Я могу поступить нечестно, например, кончать в тебя, ты забеременеешь, я окажу влияние на твоих родителей и ни один врач не сделает тебе аборт, – от этих слов все холодеет, я как заколдованная могу только смотреть ему в глаза. – Это самый легкий способ. Или я могу просто взять твой паспорт и поставить туда печать о браке со мной, это немножко дороже, но я не обеднею. Развод ты не получишь. Или…

– Хватит, Кирилл! – говорю на выдохе одними губами. Во мне больше нет кислорода, я под толщей его голубых глаз не могу всплыть и сделать вдох.

Ушам не верю, что он все это сказал! Он спрашивал про месячные в машине – думал над первым вариантом? Но решил все же играть честно? Вдох через рот.

– Когда мне было тринадцать, ты впервые приснилась мне. Ты – моя жена. С тех пор ты мне снилась каждую ночь, и это не просто образ девушки, это ты, моя Катя. Также говоришь, также двигаешься, тот же долбанный чай с лимоном. После того, как сон заканчивался – я не мог больше уснуть. Как думаешь, сколько может длиться сон?

Молчу. Слёзы скапливаются в уголках глаз. Когда моргну они польются. Выдох. Вдох. Не дышу.

– Меня лечили от тебя с четырнадцати лет, безуспешно. К восемнадцати все, включая меня, смирились, у меня неофициальный диагноз, я болен тобой. Вчера впервые за почти девять лет я спал глубоким сном без транквилизаторов, ты впервые спала рядом со мной. Я не обещаю начать пить этот ужасный чай с лимоном, но я совершенно точно обещаю быть весь твой.

Слёзы катятся по моим щекам, но я не моргаю, мне больно пропустить такой момент, и эта боль сильнее боли в глазах или отсутствия кислорода в лёгких. Глубокий вдох.