— Теперь объясняй, чем они привлекли твоё внимание и вообще, объясняй всё.

— Хорошо, сначала лейтенант, он не одиночка, вышел со своими бойцами, значит не агент немцев, как и его бойцы, а также люди из его части. Остаются малые группы и одиночки, вот они и стоят в этой шеренге. К сержанту чуть позже вернусь, а пока по тому бойцу, понюхай, чем пахнут остальные бойцы, и чем этот.

Капитан шагнув к замершим бойцам, стал принюхиваться возле каждого, затем вернулся ко мне.

— Чем они пахнут? — Сразу спросил Щукина.

— Потом и дымом.

— А теперь чем пахнет этот боец?

Щукин как собака, обнюхал бойца, и до него стало доходить.

— От этого пахнет едва заметно земляничным мылом.

— Спрашивается, как от бойца, что как минимум пару дней скитается в лесу, сидит у костра, пахнет не потом и дымом, а земляничным мылом. Товарищ старший лейтенант, как долго с вами этот боец? — Спросил я у лейтенанта.

— Вчера к нам присоединился, вечером.

— А сержант?

— Тот с нами уже три дня.

— Вот видите товарищ капитан, а теперь давайте сержанта сюда.

Два дюжих бойца уже связали сержанту руки за спиной и легко его подняв, подтащили к нам. Я, достав у сержанта документы, протянул их капитану.

— Сравните его документы со своими или своих бойцов.

Щукин их сравнил и ни чего не понял.

— В чём дело, что в них не так?

Я просто ткнул его пальцем в скрепку.

Сравните даты выдачи документов и внешний вид. Щукин сравнил и тут до него дошло.

— Ржавчина?