– Машины. – Кикола пожал плечами.

– Это мы и без тебя знаем. – Антон слегка наклонился над грузином. – Там обнаружены следы большого количества взрывчатки. Куда она ушла?

– Не знаю…

– Ренат, – Антон посмотрел на доктора, – твоя очередь.

– Понял. – Ренат взял со стоящего рядом столика небольшой ковш, в который заранее налили серную кислоту, сделал вид, будто зачерпнул из ванны жидкости и медленно пронес ковш над лицом Киколы. Задержал руку над тем местом, где под трусами бугорком выделялось мужское достоинство.

– Это страшная жидкость.

– Я правда не знаю. – Кикола стал извиваться.

Ренат повел ковшиком дальше и вылил содержимое на ступню. Попавшая с ноги на металлическую поверхность стола жидкость зашипела и стала пузыриться. Кожа на ступне сделалась багровой.

– А-а-а! – взвыл Кикола.

Ренат поставил емкость с кислотой на место, взял лежащий на полу шланг и посмотрел на стоявшего у раковины Банкета:

– Открой.

Майор повернул вентиль.

Как ни в чем не бывало Ренат стал поливать обожженный участок ноги водой.

Через пару минут, когда грузин немного притих, Антон вновь наклонился к нему:

– Повторяю вопрос…

– Не надо, я и так помню! – закричал Кикола. – Куда делась взрывчатка, я не знаю…

– Придется опустить его в ванну. – Антон многозначительно посмотрел на доктора. Тот выразительно кивнул.

Спецназовцы снова окружили стол и стали отвязывать Киколу. При этом Дрону досталась слегка обожженная кислотой нога. Он несколько раз задел рану, от чего грузин вскрикивал, словно к нему прикасались раскаленным железом. Ренат взял стоявшую у стены трубу и протянул Банкету, который возился с руками. Тот положил ее вдоль туловища Киколы и на пару с Гущиным стал привязывать к ней руки. Дрон с Вишняковым взялись за ноги. Но едва грузин почувствовал, что путы ослабли, как с силой подтянул колени к животу и дико завыл. Протяжный звук отразился от холодных кафельных стен и эхом понесся по коридорам подвала. Даже Антону стало жутко. Дрон, не церемонясь, двинул Киколе кулаком в спину. Грузин выпрямился. Вскоре его привязали к трубе и приподняли над столом так, как это делают охотники, когда нужно перенести тушу крупного зверя.

Грузин дико выл. По щекам текли слезы. Глаза выкатились из орбит. От ужаса он уже плохо соображал.

– Последний раз спрашиваю, куда Мансур дел взрывчатку?