— Нил, прекрати! Успокойся! — Ее голос звучал твердо. — Помни, что папа тебе говорил, когда у тебя случался приступ. Сиди спокойно и дыши очень медленно. — Она подняла глаза. — Пожалуйста… дайте ему воды.

В неровном пыльном освещении тень похитителя, как черная клякса на фоне бетонной стены, казалась разделенной на куски шелушащейся краской. Он кивнул и пошел к ржавой раковине. Капающий кран захлебнулся бульканьем. Пока он стоял к ней спиной, Шэрон рассматривала фотографии на стене. Две женщины были мертвы или умирали, третья пыталась убежать от кого-то или чего-то. Он сделал это с ними? Насколько он безумен? Зачем похитил их с Нилом? Он рисковал, когда шел с ними через терминал. Этот человек все тщательно спланировал. Для чего?

Нил глотал ртом воздух, задыхался. Кашель был резкий, душераздирающий.

Похититель вернулся от раковины с бумажным стаканчиком в руке. Кашель действовал ему на нервы. Протянутая к Шэрон рука дрожала.

— Пусть прекращает это, — велел он.

Шэрон прижала стаканчик к губам Нила.

— Нил, попей. — Он жадно глотнул воду. — Нет… медленно, Нил… а сейчас откинься назад. — Мальчик выпил воду, вздохнул. Она почувствовала, как невесомое тельце немного расслабилось. — Вот так.

Мужчина наклонился к ней.

— Ты очень добрая, Шэрон. Поэтому я и полюбил тебя. Ты же меня не боишься, правда?

— Нет… конечно, нет. Я знаю, что вы не собираетесь причинить нам вред. — Она старалась говорить легко, непринужденно. — Но зачем вы привезли нас…

Не ответив, он подошел к черному чемодану, поднял его и положил на пол в нескольких футах от двери Присел и осторожно открыл.

— Что в нем? — спросила Шэрон.

— Просто нужно кое-что сделать перед уходом.

— Куда вы пойдете?

— Не задавай столько вопросов, Шэрон.

— Просто интересуюсь вашими планами. — Она смотрела, как его пальцы перебирают содержимое чемодана. Сейчас пальцы жили своей жизнью, в которой умело обращались с проводами и порошком.

— Я не могу разговаривать, когда работаю с нитроглицерином. Нужно соблюдать осторожность, даже мне.

Шэрон крепче обняла Нила. Этот безумец перебирает взрывчатку в нескольких футах от них. Если он допустит ошибку, если его что-то разозлит… Ей вспомнилось, как в Гринвич-Виллидж взорвался песчаник. Она приехала в Нью-Йорк на каникулы и ходила по магазинам в двух кварталах от того места, где раз дался оглушительный грохот. Тучи пыли, груды раскрошенного камня и расщепленного дерева. Те люди тоже думали, что умеют обращаться со взрывчаткой.

Шепча про себя молитвы, она смотрела, с какой кропотливой тщательностью он работает, а в ногах остановилось кровообращение, кожа покрылась испариной, уши улавливали отдаленный шум поездов. Хрипы в груди Нила стали ритмичными, частыми, но не такими ужасными, как раньше.

Наконец мужчина выпрямился.