- Погодите, ведь Хьюго упоминал о каком-то цезаре, - несмело заикнулась я, когда молчание слишком уж затянулось. Противостоящие стороны смотрели друг на друга по-волчьи. Особенно это удавалось Ингемару.
- В данный момент срал я на всех цезарей мира! - Траян прижал Еву так, что она застонала и ткнула его локтем в бок.
- Не смей! - зашипел Ингемар.
- Верните мне Эстеллу!
Тут уж она не выдержала.
Девушка решительно вылезла из-за меня, я не успела остановить ее. Тем не менее, она не вышла за порог квартиры. Что-то сказала тихо Траяну на итальянском. Он ослабил хватку, что-то ответил нервно Эстелле. Та еще тише заговорила, теребя край кофты и опустив голову.
- О чем они? - шепчу Гаю.
В подъезде тишина. Этим-то сволочам итальянским все понятно.
- Я хочу поговорить с Эстеллой наедине, - вдруг говорит Траян, отталкивая Еву в руки Ингемара. Тот обхватывает ее обеими руками, возвращает в квартиру.
Ева немного напугана, но старается держаться.
- Нет, я ее не оставлю с вами, - качаю головой. - Гипноз...
Траян закрывает глаза и на итальянском что-то говорит. Слышу топот удаляющихся. Он прогнал своих вампиров.
- Брат, ну потешь племяшку, - криво усмехнулся Гай, - пусть останется. Видишь, какая горячая?
Траян что-то буркнул на итальянском.
- Ингемар, - обратился к нему Гай, - не мог бы ты дать нам немного времени? Я прослежу за тем, чтобы все было в порядке.
Мана без слов вошел в квартиру. Траян едва не убил его взглядом. Зеленоглазый наслаждался сложившейся ситуацией.
- В дом моей жены я могу входить, - сказал он с улыбкой садиста, хотя никто ему и полслова не сказал.
Медленно, нехотя удалились мои вампиры. Увел с собой Еву наш Мастер. Что поразило меня - Траян стоически и терпеливо дождался, пока не закроется лифт за Кимом, Сашей, Иваном и Ксеней. Эти были последними, кто ушел.
Мастер Европы вообще был на себя не похож. Когда Мана демонстративно громко включил телевизор в зале, он, наконец, что-то нервно сказал Эстелле на их родном языке. Девушка стояла молча, только голову опустила. Тогда Траян продолжил, но уже увереннее и злее. Почему-то казалось, что за злостью он скрывает страх. Эстелла все молчала, а Траян все повышал тон голоса и темп речи. Я все значительнее поглядывала на Гая, требуя перевода или хотя бы намека. Наконец, терпение куратора не выдержало.
- Траян, притормози, - недовольно сказал он на русском Мастеру Европы. - Если все дело только в этом... Брось запугивать девочку тем, что ждет ее семью в нищете. Сколько же задолжал тебе ее отец? - Гай вынул из внутреннего кармана жилета бумажник, достал чековую книжку. - Озвучь, пожалуйста, в какую долговую яму ты их вогнал.