Его охватила тихая боль. Все это забрали у него из рук. Это больше не был его прибор. Что, наверно, было справедливо, поскольку он и так действовал на базе изобретения отца.
Ну ладно. Жизнь идёт своим чередом.
Он остановился, наслаждаясь свежестью утреннего воздуха, пропахшего смолой и сырой землёй. Как быстро рассвело! Он посмотрел, прищурившись, в сторону гор, над которыми разгоралась заря. Можно было видеть, как день разбегается по долине, как исчезают тени, как до всего дотрагивается тёплый свет – коснувшись сперва конька на крыше сарая, потом стекая по скату крыши, к верхушке его машины, скользя по её новенькому боку…
Внезапно Маркус понял, что он видит перед собой.
Вот она стоит перед ним – Башня Вестерманна! Цилиндр, облицованный стеклом, возносится к небу, и в нём отражается восходящее солнце, – ведь это и есть та самая картина, которая постоянно вела его!
Озноб пробежал по его телу.
Потом он заметил наклейку – на одном из стеклянных элементов. Видимо, на том месте, куда обычно наклеивают адрес доставки. Но на этой наклейке было отпечатано жирным чёрным шрифтом лишь одно слово: «Вестерманн».
Когда вниз спустилась Эми-Ли, Маркус всё ещё сидел в траве и продолжал смеяться. Она спросила, что тут случилось такого смешного, а он обнял её и воскликнул:
– Я пришёл! Я пришёл! Я добрался до своего места…
Спортивный самолёт без предварительного оповещения появился в запретной части воздушного пространства над Вашингтоном и не отвечал на позывные надзора.
На сей раз – не так, как несколько лет назад, – сработало всё. Все предписанные процедуры были исполнены. После третьего обращения и ультимативного требования немедленно развернуться в воздух поднялись истребители-перехватчики и приблизились к самолёту, красному Piper Saratoga III, чтобы оттеснить его с курса. Орудия ПВО на крыше и в саду Белого дома взяли его на прицел, готовые выстрелить по достижении критической дистанции.
– Я вижу за штурвалом мужчину в чёрной лыжной шапочке, – передал один из пилотов.
– О"кей, это не тот, кто случайно сбился с курса, – прорычал дежурный в микрофон. – Сажайте его.
Всё внимание в этот момент было приковано к маленькой спортивной машине. И осталась незамеченной крылатая ракета типа «Cruise Missile», которая в эти минуты тоже приближалась к Вашингтону, только существенно ниже.
Маленький красный «Piper» тупо держался своего курса, хотя один из перехватчиков почти касался его своими крыльями. Пожав плечами, один из пилотов другого пристроился к «Piper» в хвост и откинул предохранитель с кнопки «огонь». Это была противная работа, но эту работу надо было делать. Он выждал, когда спортивный самолёт окажется над малонаселённым районом, нажал кнопку, и «Piper» разлетелся на куски в клубке огня, из которого на землю попадали лишь раскалённые куски металла.
– Дрянь такая! – сказал дежурный и подумал об отчёте, который ему придётся сейчас писать.
В следующее мгновение кто-то вскрикнул у экрана радиолокатора.
Но было уже поздно. «Cruise Missile», известная тем, что попадает в заданную цель в полёте ниже всех радарных систем и с точностью до нескольких метров, ударила в Белый дом и взорвалась. Президент, его семья, восемь членов правительства, равно как и большинство присутствовавших в этот час сотрудников и обслуживающего персонала, были убиты, когда полностью рухнуло западное крыло и Овальный зал, а в остатки здания попадали бетонные обломки перекрытий. Те, кто уцелел при взрыве, стали жертвами быстро распространившегося огня.
То был опустошительный удар, и никто так и не взял на себя ответственности за него. Крылатая ракета была американского производства, как показали исследования, но о чём это могло говорить? Оружие этого вида распространялось по всему миру, бывало, и похищалось, бывало, и продавалось.