– Да уж, – отвечает Бенжамин. Но у него сразу же появляется мысль, и он поднимает глаза на брата. – А почему?

– Ну, из-за несчастья, – говорит Пьер. – Тебе пришлось нелегко.

Бенжамин смотрит, как быстро ест Пьер. Он опускает в кетчуп сразу три кусочка картошки, они тяжелеют и наклоняются, как тюльпаны, когда он кладет их в рот.

– Я все еще не понимаю, – говорит Пьер. – Почему тебя ударило? Ведь током бьет тогда, когда к чему-то прикасаешься. А ты ведь ничего не трогал!

– Я тоже не понимал, – говорит Бенжамин. – Десять лет я не знал, что тогда произошло. И вот недавно мне рассказали.

– И что же случилось? – спрашивает Пьер.

И Бенжамин рассказывает Пьеру про электрическую дугу. В некоторых местах электрическое напряжение так велико, что наэлектризованным становится сам воздух. Он нагревается на несколько тысяч градусов, и наконец температура достигает таких высот, что наступает разрядка, которая напоминает удар молнии.

– Так и произошло? – спрашивает Пьер.

– Да. Электрики, которым я об этом рассказывал, удивлялись, что я не умер.

– Ты говорил с электриками?

– Да. Со многими.

– Зачем?

– Хотел разобраться, что произошло.

Пьер качает головой и смотрит на Нильса, тот отошел подальше и стоит на небольшой полянке, отделяющей парковку от восьмиполосного шоссе.

– Ты знаешь, сколько случаев удара током регистрируют в электрической компании ежегодно? – спрашивает Бенжамин. – Пятьдесят. А знаешь, сколько случаев на самом деле происходит, по мнению сотрудников компании? Больше двадцати тысяч. О них просто никто не сообщает. И знаешь почему?

– Стыдно.

– Именно. Стыдно. Они ведь электрики. Они должны уметь обращаться с электричеством.

– Невероятно, – говорит Пьер и откладывает гамбургер со следами зубов, словно от крысиного укуса. Он достает картошку, впивается в нее, словно в соленые ребрышки, а потом кладет оставшийся кусочек, который держит в руке, на салфетку на столе. Бенжамин видит, что на салфетке уже скопилось много таких огрызков.

– Почему ты не доедаешь? – спрашивает Бенжамин.

– Противно, – отвечает его брат. – Пальцы грязные, на них черт знает что.